ЯВЛЕНИЕ
ТРЕТЬЕ
Те же и Калаф в сопровождении стража. Калаф опускается на колено, касаясь рукой лба. Альтоум Встань, смелый юноша. Калаф встает и, поклонившись становится в благородной позе посреди зала, между обоими тронами, лицом к зрителям. (Пристально поглядев на Калафа, в сторону.) Как он хорош! Как я ему состражду! - Несчастливец, Скажи, откуда ты? Кто твой державный Родитель? Калаф (после мгновенного смущения, с благородным поклоном) Государь, дозвольте мне Себя не называть. Альтоум Но как ты смеешь, Скрывая, кто ты, притязать на брак С моею дочерью? Калаф (величаво) Я царский сын. И если небо мне судило смерть, То, расставаясь с жизнью, я открою, Кто родом я и как меня зовут, Дабы узнали все, что домогаться Столь знаменитых уз я не дерзнул бы, Когда б во мне текла не кровь царей. (С поклоном.) Дозвольте ж мне себя не называть. Альтоум (в сторону) Какое благородство выражений! О, как ему состражду я! (Громко.) Но если Ты разгадаешь темные загадки, А родом низок, как же я закон... Калаф (смело перебивая его) Он писан лишь для тех, кто царской крови. И если небо мне пошлет победу, Но кровь моя окажется не царской, Я под секирой искуплю вину. И мой непогребенный труп скормите Собакам и воронам. Здесь, в Пекине, Есть человек: он скажет вам, кто я. (С поклоном.) Дозвольте ж мне себя не называть Я как о милости прошу об этом. Альтоум И эту милость я тебе дарую. Такому голосу, такой осанке Я отказать не в силах. Но и ты Взаимно милость окажи монарху, Который просит с высоты престола. Не требуй, о, не требуй, чтоб тебя Подвергли искусу! К тебе я полон Такой живой приязни, что с тобою Рад поделиться властью. Будь моим Державным соправителем. Когда Глаза мои сомкнутся, ты получишь В наследство все, чем я владел. Не требуй, Чтоб я лил кровь. Однажды ошибясь, Я стал позором своего народа. Отважный юноша, будь милосерд, Не заставляй меня омыть слезами Твой труп. Не распаляй вражды народной К принцессе Турандот, вражды ко мне, Родившему безжалостную дочь, Надменную, упрямую, пустую, Причину горьких мук моих и смерти, (Плачет.) Калаф Утешьтесь, государь. Свидетель небо, Мне омрачает душу ваша скорбь. Такой отец, как вы, не мог, конечно, Дочь воспитать жестокою тиранкой. Так скажут все. И если вы виновны, То разве в том, что горячо любили Единственную дочь и дали миру Такую царственную красоту, Что люди власть теряют над собой. Благодарю вас за щедроты ваши. Я плохо помогал бы вам. Иль небо Мне хочет счастья, дав мне в обладанье Возлюбленную Турандот, идь хочет Пресечь мою безрадостную жизнь, Без Турандот - мучительное бремя, Я жажду смерти - или Турандот, Панталоне Послушайте, ваше высочество, жизнь моя дорогая, вы же видели на городских воротах все эти натыканные мертвые головы, казалось бы - ясно. Что вам за охота являться на убой, словно козленку, да еще наверняка, чтобы все мы тут плакали в три ручья! Знайте, что принцесса закатит вам такие три загадки, что и сам астролог Чингарелло их не разгадал бы. На что уж мы, которые с давних пор заседаем с этими вот превосходительнейшими мудрецами Дивана и судим о том, кто верно решил, а кто неверно, дабы исполнен был указ, мы, опытные люди, понаторевшие над книгами, а и то иной раз едва доищемся до смысла загадки этой свирепой принцессы, потому что это даже и не загадки: "живот железный, а кишки бумазейные", и тому подобное. И всякий раз новехонькие, распроклятые. И если бы она не раздавала их изложенными и разъясненными в запечатанных записочках этим вот превосходительнейшим мудрецам, так они, пожалуй, и сами бы не знали, где у них головы. Идите же с миром, сыночек дорогой. Вот вы стоите тут, ну прямо - цветочек. Жаль мне вас. Поверьте человеку, который желает вам добра. Потому что если вы будете упорствовать, то я за вашу голову дам не больше, чем горбатому зеленщику за одну редиску. Калаф Старик, не говори, не утомляйся. Я жажду смерти - или Турандот. Тарталья Турандот... Турандот... Что за чертово упрямство, сын мой дорогой! Пойми же ты толком. Здесь в загадки играют не на чашку шоколада с ванилью или кофе с сухариками. Пойми ты, пойми раз навсегда: здесь играешь головой. Других доводов я не привожу, чтобы тебя отговорить. Этого достаточно. Головой, головой играешь. Головой. Его величество тебя просит, повелел принести сто коней в жертву солнцу, сто быков небу, сто свиней луне, сто коров звездам - все ради тебя, а ты, неблагодарный, желаешь своим упорством причинить ему такое огорчение. Даже если бы на свете не было других женщин, кроме принцессы Турандот, и то твое решение было бы величайшей глупостью. Ты меня извини, дорогой принц. Поверь, это я из любви к тебе выражаюсь так откровенно. Понял ли ты как следует, что значит лишиться головы? Ведь нельзя же так! Калаф Ты слишком многословен. Не старайся. Я жажду смерти - или Турандот. Альтоум Жестокий! Так вкуси же смерть свою, Вкуси мое отчаянье. (Страже.) Принцессу Просить пожаловать. И новой жертвой Пусть утолится. Один из стражей удаляется. Калаф (в сторону, горячо) Боги, вас молю О вдохновенье. Пусть ее лицо Меня не ослепит. Я сознаюсь, Что разум мой колеблется и грудь Трепещет, бьется сердце, стынут губы. (Присутствующим.) Диван священный, по моим ответам Судящий жизнь мою! О мудрецы, Простите мне дерзанье, снизойдите К слепцу любви, который сам не знает, Где он сейчас и что с ним, и несется, Влекомый тайной силою судьбы.
|
