АКТ II
СЦЕНА 1
Падуя.
Комната в доме Баптисты.
Входят
Катарина и Бьянка.
Бьянка
Не
издевайся надо мной, сестрица:
Ведь и
сама себя ты унижаешь,
Меня в
рабу пытаясь превратить.
Обидно
мне! Я все наряды эти
Отдам
тебе, лишь развяжи мне руки;
Да, все
мои одежды, вплоть до юбки.
И все
исполню, что ты ни прикажешь;
Мой долг
святой – повиноваться старшим.
Катарина
Скажи
сейчас же, кто из женихов
Тебе
милей. Смотри не притворяйся!
Бьянка
Поверь,
сестрица, среди всех мужчин
Мне ни
один доныне не встречался,
Кому б я
оказала предпочтенье.
Катарина
Лжешь,
душечка! А это не Гортензио?
Бьянка
Тебе он
нравится. Так я сама
Похлопочу,
чтоб он тебе достался.
Катарина
А,
значит, ты предпочитаешь деньги
И Гремио
хотела бы в мужья?
Бьянка
Как!
Ревновать меня ты можешь к Гремио?
Нет,
шутишь ты – теперь я понимаю,
И ты
шутила надо мной все время.
Сестрица
Кет, ну развяжи мне руки.
Катарина
Шутила
я? Тогда и это шутка?
(Бьет
ее.)
Входит
Баптиста.
Баптиста
Да что ж
это такое? Ну и наглость! –
Ты,
Бьянка, отойди. Бедняжка! Плачет!
Сядь
вышивать, не связывайся с ней.
(Катарине.)
Стыдилась
бы! Вот дьявольский характер!
Обидела
сестру. А ведь она
Тебя не
задевает: ты слыхала
От
Бьянки хоть словечко поперек?
Катарина
Она меня
своим молчаньем бесит!
Я этого
не в силах перенесть!
(Бросается
к Бьянке.)
Баптиста
В моем
присутствии! – Ступай-ка, Бьянка.
Бьянка уходит.
Катарина
Меня вы
не выносите, я знаю,
Все –
для нее. Она получит мужа,
А мне
остаться старой девой, что ли,
И из-за
вас в аду мартышек нянчить?29
Молчите!
Сяду вот и буду плакать,
Пока мне
не удастся отомстить.
(Уходит.)
Баптиста
Ну есть
ли кто несчастнее меня! –
Сюда
идут…
Входят
Гремио, Люченцио, бедно одетый, Петруччо, Гортензио
под видом музыканта, Транио и Бьонделло с лютней и книгами.
Гремио
День
добрый, сосед Баптиста.
Баптиста
Здравствуйте,
сосед Гремио. Бог в помощь вам, синьоры.
Петруччо
И вам,
синьор. Скажите, вы отец
Прекрасной
и любезной Катарины?
Баптиста
Да, у
меня такая дочка есть.
Гремио
Вы
слишком прямо; надо постепенно.
Петруччо
Оставьте,
не мешайте мне, синьор.
(Баптисте.)
Я
дворянин, приехал из Вероны,
Узнав,
что Катарина, ваша дочь,
Умна,
скромна, приветлива, красива
И
славится любезным обхожденьем,
Решился
я прийти, не званный вами,
Чтоб
самолично убедиться в том,
Насколько
справедливы эти слухи.
Для
первого знакомства разрешите
Представить
моего слугу, синьор.
(Представляет
Гортензио.)
Искусный
музыкант и математик,
Он вашу
дочь обучит в совершенстве
Наукам
этим, для нее не чуждым.
Его не
взяв, обидите меня.
Из
Мантуи он родом; имя – Личио.
Баптиста
Я рад
вас видеть и его приму.
А что до
Катарины, как ни грустно,
Я знаю –
вам она не подойдет.
Петруччо
Вы,
верно, не хотите с ней расстаться?
Иль
общество мое противно вам?
Баптиста
Нет-нет.
Я только то сказал, что думал.
Как вас
зовут, синьор, и чей вы сын?
Петруччо
Меня
зовут Петруччо, сын Антонио;
Повсюду
он в Италии известен.
Баптиста
Отца я
знал и сыну очень рад.
Гремио
Остановитесь
же на миг, Петруччо,
И хоть
словечко дайте вставить нам.
Черт
побери! Торопитесь вы слишком!
Петруччо
Хочу
покончить с делом я скорей.
Гремио
Вы
проклянете этот брак, ей-ей!
Сосед, я
уверен, что вы очень довольны услугами, оказанными синьором Петруччо. Не хочу
быть менее любезным, ибо я обязан вам более, чем все остальные, и посему смело
рекомендую этого молодого человека (представляет Люченцио), который
долго обучался в Реймсе. Он так же хорошо знает греческий, латынь и другие
языки, как тот музыку и математику. Зовут его Камбио; я вас прошу принять его
услуги.
Баптиста
Приношу
вам тысячу благодарностей, синьор Гремио. – Добро пожаловать, милый
Камбио. (К Транио.) Однако, любезнейший синьор, вы, кажется, человек не
здешний; осмелюсь спросить о причине вашего прибытия?
Транио
Прошу,
синьор, мою простите смелость,
Что
сразу по приезде в этот город
Решил
посвататься я к вашей дочке –
Прекрасной,
добродетельнейшей Бьянке.
Небезызвестно
мне решенье ваше –
Для
старшей мужа подыскать сначала,
Но я
просил бы только об одном –
Чтоб вы,
узнав мое происхожденье,
Мне
женихом позволили считаться
И
благосклонны были, как к другим.
Люченцио
зовут меня, синьор.
А вашим
дочерям, для их занятий,
Я
скромный инструмент принес, а также
Латинские
и греческие книги.
И если
вы принять их согласитесь,
Они тем
самым ценность обретут.
Баптиста
Люченцио
зовут вас?30 Вы откуда?
Транио
Я сын
Винченцио, синьор, из Пизы.
Баптиста
Он
важный в Пизе человек; я знаю
Его по
слухам. Очень рад вас видеть.
(К
Гортензио.)
Возьмите
лютню.
(К
Люченцио.)
Вы
возьмите книги
И тотчас
же пройдите к ученицам.
Эй,
кто-нибудь!
Входит
слуга.
Синьоров
проводи
Немедля
к дочерям; скажи, что я
Велел
учителей принять любезно. –
Пройдемте
в сад, потом обедать будем.
Синьоры,
верьте, я вам очень рад,
Вы можете
не сомневаться в этом.
Петруччо
Синьор
Баптиста, медлить не могу я
И каждый
день со сватовством являться.
Отец мой
был известен вам, а я –
Наследник
всех родительских богатств
И
приумножил их – не промотал.
Итак,
коль я добьюсь согласья дочки,
Приданое
какое вы дадите?
Баптиста
По
смерти – половину всех владений,
А к
свадьбе дам я двадцать тысяч крон.
Петруччо
А я
намерен закрепить за ней,
На
случай, если бы вдовой осталась,
Имения
мои и все аренды.
Напишем
обязательства сейчас же,
И пусть
они послужат нам контрактом.
Баптиста
Напишем
после. Главное, добейтесь
Ее любви
– все дело только в этом.
Петруччо
Вот
пустяки! Не сомневайтесь, тесть:
Она
строптива – но и я настойчив.
Когда же
пламя с пламенем столкнутся,
Они
пожрут все то, что их питало.
Хоть
слабый ветер раздувает искру,;
Но вихрь
способен пламя погасить.
Таков и
я. Она мне покорится;
Я не
юнец безусый, а мужчина.
Баптиста
Ну,
сватайтесь, и дай вам бог удачи,
Но
ругани наслушаетесь вдоволь.
Петруччо
Я не
боюсь. Не свалит гору ветер,
Как ни
силен подчас его напор.
Входит
Гортензио с разбитой головой.
Баптиста
Что с
вами? Отчего так бледны, друг мой?
Гортензиo
От
страха бледен, смею вас уверить.
Баптиста
Ну как,
из дочки музыкантша выйдет?
Гортензиo
Скорее
выйдет из нее солдат.
Оружие
ей нужно, а не лютня.
Баптиста
Ее
презренья к лютне не сломили?
Гортензиo
Она
сломала лютню об меня.
Сказал я
только, что в ладах ошиблась,
Согнул
ей руку, чтоб поставить пальцы,
Как в
раздраженье дьявольском она:
«Лады? –
вскричала. – Ладьте с ними сами!»
И
инструментом так меня хватила,
Что
сразу голова прошла сквозь деку,
И я, как
у позорного столба,
Стоял,
оторопев, торча из лютни.
Она ж
меня тем временем честила
Негодным
струнодером и болваном
И
всякими поносными словами,
Как будто
их нарочно заучила,
Чтобы
обидней обругать меня.
Петруччо
Клянусь
душой, веселая девчонка!
Желаннее
мне стала в десять раз.
Эх,
перекинуться бы с ней словечком!
Баптиста
(к
Гортензио)
Со мной
идемте и не огорчайтесь.
Займитесь
с младшей дочерью; она
Понятлива
и будет благодарна. –
Синьор
Петруччо, вы пройдете с нами,
Иль
Катарину к вам прислать сюда?
Петруччо
Пришлите
лучше. Здесь я подожду.
Баптиста, Гремио, Транио и Гортензио
уходят.
Придет
она – ухаживать примусь;
Начнет
беситься – стану ей твердить,
Что
слаще соловья выводит трели;
Нахмурится
– скажу, что смотрит ясно,
Как
роза, окропленная росой;
А
замолчит, надувшись, – похвалю
За
разговорчивость и удивлюсь,
Что
можно быть такой красноречивой;
Погонит –
в благодарностях рассыплюсь,
Как будто
просит погостить с недельку;
Откажет
мне – потребую назначить
День
оглашения и день венчанья.
Она
идет. Петруччо, начинай!
Входит
Катарина.
День
добрый, Кет! Так вас зовут, слыхал я?
Катарина
Слыхали
так? Расслышали вы плохо.
Зовусь я
от рожденья Катариной.
Петруччо
Солгали
вы; зовут вас просто Кет;
То милой
Кет, а то строптивой Кет,
Но Кет,
прелестнейшей на свете Кет.
Кет –
кошечка, Кет – лакомый кусочек,31
Узнай,
моя сверхлакомая Кет,
Моя
любовь, отрада, утешенье,
Что,
услыхав, как превозносят люди
Твою
любезность, красоту и кротость, –
Хоть
большего ты стоишь, несомненно, –
Я
двинулся сюда тебя посватать.
Катарина
Он
двинулся! Кто двинул вас сюда,
Пусть
выдвинет отсюда. Вижу я,
Передвигать
вас можно.
Петруччо
То есть
как?
Катарина
Как этот
стул.
Петруччо
Садись
же на меня.
Катарина
Ослам
таким, как ты, привычна тяжесть.
Петруччо
Вас,
женщин, тяжесть тоже не страшит.
Катарина
Ты про
меня? – Ищи другую клячу.
Петруччо
О, я
тебе не буду в тягость, Кет.
Я знаю,
молода ты и легка.
Катарина
Я так
легка, что не тебе поймать,
А все же
вешу столько, сколько надо.
Петруччо
Жужжишь,
пчела!
Катарина
Ты на
сыча похож!
Петруччо
Так
горлинка достанется сычу!
Катарина
Побьет,
пожалуй, горлинка сыча.
Петруччо
Спокойнее,
оса; ты зла не в меру.
Катарина
Коль я
оса – остерегайся жала.
Петруччо
А я его
возьму да вырву прочь.
Катарина
Сперва
найди его.
Петруччо
Да кто
не знает,
Где
скрыто жало у осы? В хвосте.
Катарина
Нет, в
языке.
Петруччо
А в
чьем, скажи?
Катарина
Дурак!
В твоем,
раз о хвосте сболтнул. Прощай.
Петруччо
Как! Мой
язык в твоем хвосте! Ну нет!
Я
дворянин!
Катарина
А вот
сейчас проверим.
(Бьет
его.)
Петруччо
Ударь
еще – я сдачи дам, клянусь.
Катарина
Тогда с
гербом простись:
Меня
прибьешь – так ты не дворянин,
А герб
не дворянину не положен.
Петруччо
Выходит,
ты геральдики знаток?
Тогда
внеси мой герб к себе в гербовник.
Катарина
А что на
шлеме – петушиный гребень?
Петруччо
Пусть я
петух – будь курочкой моей.
Катарина
Хорош
петух! Боится кукарекать.
Петруччо
Ну
полно, Кет! Ну, не смотри так кисло.
Катарина
Я кисну
от кислятины всегда.
Петруччо
Здесь
нет кислятины – так и не кисни.
Катарина
Нет,
есть; нет, есть.
Петруччо
Где,
покажи?
Катарина
Нет
зеркала с собой.
Петруччо
Так это
я?
Катарина
Хоть
молод, а догадлив.
Петруччо
Да,
молод – для тебя.
Катарина
Ты весь
в морщинах.
Петруччо
Все от
забот.
Катарина
А мне
заботы нет!
Петруччо
Ну, Кет,
послушай, так ты не уйдешь.
Катарина
Останусь
– только рассержу. Пустите.
Петруччо
Сердись –
не страшно. Мне с тобой приятно.
Мне
говорили – ты строптива, зла,
Но вижу
я – все эти слухи ложны.
Ты
ласкова, приветлива на редкость,
Тиха, но
сладостна, как цвет весенний;
Не
хмуришься, не смотришь исподлобья
И губы
не кусаешь, словно злючка;
Перечить
в разговоре ты не любишь
И с
кротостью встречаешь женихов
Любезной
речью, мягким обхожденьем.
Кто
говорил мне, будто Кет хромает?
Клеветники!
Нет, Кет стройна, как прутик
Ореховый.
Смугла же, как орешек,
Но много
слаще ядрышка его.
Пройдись,
а я взгляну. Ты не хромаешь?32
Катарина
Ступай,
болван, командуй над прислугой!
Петруччо
Могла ли
в роще выступать Диана
Так
царственно, как в этом зале Кет?
Ты стань
Дианой, а Диана – Кет;
Кет
станет скромной, а Диана резвой.
Катарина
Да где
таким речам вы научились?
Петруччо
Экспромты
– от природного ума.
Катарина
Природа-мать
умна, да сын безмозглый.
Петруччо
Я не
умен?
Катарина
Пошли б
вы лучше спать.
Петруччо
Я
собираюсь спать в твоей постели.
Оставим
болтовню. Я буду краток:
Отец
тебя мне в жены отдает;
В
приданом мы сошлись, а потому
Я на
тебе женюсь добром иль силой.
Клянусь
тем светом, что позволил мне
Узреть и
полюбить твою красу, –
Ни за
кого другого ты не выйдешь.
Рожден
я, чтобы укротить тебя
И
сделать кошку дикую – котенком,
Обычной
милою домашней киской.
Вот твой
отец. Отказывать не вздумай!
Я должен
мужем быть твоим – и буду!
Возвращаются
Баптиста, Гремио и Транио.
Баптиста
Ну как,
синьор? Поладили вы с дочкой?
Во всем
сошлись?
Петруччо
Могло ли
быть иначе?
Нам
невозможно не поладить с ней.
Баптиста
Но,
дочка, что же ты невесела?
Катарина
И вы
меня еще зовете дочкой!
Так вот
отцовская забота ваша –
Меня за
полоумного просватать,
Разбойника,
нахала, грубияна,
Что
наглостью рассчитывает взять!
Петруччо
Скажу
вам, тесть: и вы, и все другие,
Болтавшие
о ней, болтали зря.
Она
сварлива так, для виду только,
На деле
же голубки незлобивей;
Не
вспыльчива совсем, ясна, как утро;
Терпением
Гризельду33 превзойдет,
А
чистотой Лукреции34 подобна.
Ну,
словом, так сумели мы сойтись,
Что
свадьба состоится в воскресенье.
Катарина
Увижу
раньше, как тебя повесят!
Гремио
Ого,
Петруччо! Раньше вас повесят!
Транио
Вот так
сошлись! Ну, наше дело плохо!
Петруччо
Я выбрал
для себя ее, синьоры,
А раз
довольны мы – что вам за дело?
Условились
мы с ней, что при других
Она
по-прежнему сварливой будет.
Поверить
невозможно, говорю вам,
Как
влюблена в меня! О Кет моя!
Она
повисла у меня на шее
И щедро
поцелуй за поцелуем,
За
клятвой клятву расточала мне,
Покуда
страсть мою не разожгла.
Эх,
суслики! Не знаете вы, видно,
Что
может приручить наедине
Любой
тихоня злейшую чертовку. –
Дай
ручку, Кет. В Венецию я еду,
Куплю
уборы свадебные там. –
Отец,
готовьте пир, гостей зовите,
Пусть
будет Кет моя прекрасней всех.
Баптиста
Что мне
сказать? Соедините руки.
Петруччо,
будьте счастливы! Я рад.
Гремио и Транио
Аминь.
Свидетелями будем мы.
Петруччо
Отец,
жена, синьоры, до свиданья.
Я
уезжаю. Воскресенье близко,
Куплю
наряды, украшенья, кольца.
Целуй
же, Кет, меня без опасенья,
Сыграем
свадьбу в это воскресенье!
Петруччо и Катарина уходят в
разные стороны.
Гремио
Как
быстро свадьбу сладили, однако!
Баптиста
Я роль
купца играю, господа,
Что сбыл
товар неведомо куда.
Транио
Товар
ваш залежаться мог, синьор,
Теперь
же прибыль даст иль в море сгинет.
Баптиста
Их
счастье в браке – вот и прибыль мне.
Гремио
О,
будьте в том уверены вполне.
Теперь
поговорим о младшей дочке –
Настал
желанный день. Я ваш сосед
И первым
сватался к прелестной Бьянке.
Транио
Но
Бьянку я люблю сильней, чем можно
Сказать
словами иль представить в мыслях.
Гремио
Не
можешь ты любить, как я, глупыш!
Транио
Застудишь
ты любовь.
Гремио
А ты
спалишь!
Прочь,
сосунок. Старик – жене опора.
Транио
Но к молодым
стремятся женщин взоры.
Баптиста
Синьоры,
стойте, я решу ваш спор.
Приз –
по заслугам! Тот из вас, кто больше
Во
вдовью часть моей назначит дочке,
Тот и
получит Бьянку от меня.
Вы,
Гремио, что можете ей дать?
Гремио
Дом
городской мой серебром заставлен,
И
золотой посудой, и тазами
Для
омовенья рук ее нежнейших.
Он весь
увешан тирскими коврами;35
В ларцах
слоновой кости груды денег,
А в
кипарисных сундуках – наряды,
Тончайшее
белье и балдахины,
Турецкие
подушки с жемчугами,
Венецианское
шитье златое,
И утварь
медная, и все, что нужно
В
хозяйстве. У меня стоят на ферме
До ста
коров с удоем по ведру,
Откормленных
быков побольше сотни
И всякой
прочей живности в избытке.
Я сам
уже в летах, признаться должен,
Умри я
завтра – ей оставлю все,
Пусть
только согласится стать моею.
Транио
Все дело
в этом «только». Я, синьор,
Единственный
наследник у отца,
И, если
дочь вы отдадите мне,
Достанется
ей несколько домов
В
богатой Пизе, – и любой из них
Нисколько
не уступит дому Гремио.
А сверх
того она получит в год
Две
тысячи дукатов от имений.
Вот что
составит вдовью часть ее.
Ну как,
поддел я вас, синьор мой Гремио?
Гремио
Две
тысячи дохода ежегодно?
Мои
именья все того не стоят.
Но я еще
корабль могу добавить;
Он в
гавани стоит сейчас, в Марселе.
Что,
сударь, подавились кораблем?
Транио
Все
знают, что у моего отца
Три
корабля помимо двух галер
И дюжины
гребных судов. Все – Бьянке!
Что ни
предложите, могу удвоить.
Гремио
Все
предложил! Нет больше ничего!
Не в
силах дать я больше, чем имею.
Гожусь –
меня со всем добром берите.
Транио
Ну,
значит, девушка теперь моя.
(Баптисте.)
Вы
обещали. Победил я Гремио.
Баптиста
Признаюсь,
ваше предложенье лучше,
И если
бы отец ваш поручился, –
Берите
Бьянку. Если ж нет – простите!
Умри вы
до него – что с Бьянкой будет?
Транио
Вот
пустяки! Я молод, он старик.
Гремио
А разве
молодые-то не мрут?
Баптиста
Прошу,
синьоры, выслушать меня.
Вот как
решил я: в это воскресенье
Дочь
Катарину замуж выдаю,
(к
Транио)
И в то
же воскресенье Бьянка станет
Невестой
вашей, коль отец согласен;
А нет –
ее за Гремио я выдам.
Спасибо
вам обоим. До свиданья.
Гремио
Сосед,
прощайте.
Баптиста уходит.
Ну, ты
мне не страшен.
Балбес!
Отец твой не такой дурак,
Чтоб,
все отдав, идти на склоне лет
К тебе в
нахлебники. Нет, милый, дудки!
Со
старым лисом плохи будут шутки.
(Уходит.)
Транио
Ну,
старый хрыч, тебе я отомщу!
Есть у
меня еще в запасе козырь;
Я знаю,
как хозяину помочь.
Не может
разве мнимый сын – Люченцио
Добыть и
мнимого отца – Винченцио?
Вот
чудо! Ведь обычно создают
Отцы
детей. Но я любви служу
И, если
нужно, сам отца рожу!
(Уходит.)
|
