Увеличить |
Глава IV
На
следующий день Кэтрин поспешила в Галерею с особенным нетерпением, надеясь еще
утром увидеть там мистера Тилни и готовясь встретить его приветливой улыбкой.
Увы, ей не пришлось улыбаться — мистер Тилни не появился. В разное время дня, в
те часы, когда в галерее собиралось больше всего народа, там можно было
заметить кого угодно, кроме него. Множество людей то и дело поднималось и
спускалось по ступенькам, входило и выходило. Людей, до которых никому не было
дела и которых никто не хотел видеть. И только он отсутствовал.
— Какое
прелестное место Бат, — сказала миссис Аллен, когда они уселись возле
огромных часов после утомительного расхаживания по залу. — И как было бы
приятно, если бы мы здесь встретили кого-нибудь из знакомых!
Это
пожелание высказывалось ею всуе достаточно часто, и миссис Аллен не могла
особенно надеяться, что судьба на сей раз откликнется на него более
благоприятно. Но, как нас учили: «Надежды не теряй и к цели следуй», поскольку:
«Упорный труд венчается победой». И упорному труду ежедневных повторений одного
и того же пожелания суждено было в конце концов увенчаться справедливой
наградой, ибо они не просидели и десяти минут, как находившаяся неподалеку и
внимательно всматривавшаяся в миссис Аллен дама примерно ее возраста вдруг
самым любезным образом обратилась к ней со следующими словами:
— Мне
думается, сударыня, я не могла ошибиться. С тех пор как я имела удовольствие
вас видеть, прошло достаточно времени, но, не правда ли, ваша фамилия Аллен?
Когда на
этот вопрос с готовностью ответили, дама сообщила, что ее фамилия Торп.
И миссис
Аллен тотчас же узнала черты своей любимой школьной подруги, с которой, после
того как они повыходили замуж, виделась всего один раз, да и то много лет
назад. Радость обеих дам по поводу этой встречи была, как и следовало ожидать,
необыкновенной, — принимая во внимание, что на протяжении последних
пятнадцати лет их вполне устраивало полное отсутствие сведений друг о друге.
Были произнесены комплименты по поводу того, что каждая из них удивительно
хорошо выглядит. И, упомянув о том, как много времени утекло с их последней
встречи, насколько неожиданно для них это свидание в Бате и как приятно найти
старых друзей, они стали расспрашивать и рассказывать о своих семьях, сестрах и
кузинах, говоря одновременно, почти не слушая друг друга и делясь сведениями с
гораздо большей охотой, чем их приобретая. В этой беседе миссис Торп
располагала перед миссис Аллен неоспоримым преимуществом — она могла
рассказывать о своих детях. И, рассуждая о талантах сыновей и красоте дочерей,
сообщая об их занятиях и видах на будущее — что Джон учится в Оксфорде, Эдвард
служит в портновской фирме, а Уильям плавает в море, и что всех троих знакомые
ценят и уважают больше, чем кого-либо в целом мире, — она заставляла
миссис Аллен, лишенную подобных радостей, как и возможностей делиться ими с
недоверчивой и равнодушной приятельницей, сидеть молча, делая вид, как будто
она к этим материнским излияниям прислушивается, и утешаясь открывшимся ее
проницательному взору наблюдением, что кружево на ротонде миссис Торп, по
крайней мере, вдвое дешевле того, которое носит она сама.
— А
вот мои дорогие девочки! — воскликнула миссис Торп, указывая на трех
прелестных особ женского пола, которые шли в ее сторону, держась за
руки. — Дорогая миссис Аллен, я жажду вам их представить. Они будут
счастливы с вами познакомиться. Самая высокая — Изабелла, моя старшая. Не
правда ли, очаровательное создание? Других тоже находят хорошенькими, но
Изабелла, по-моему, превзошла всех.
Девицы
Торп были представлены. И мисс Морланд, о которой на некоторое время забыли,
была, в свою очередь, представлена дамам Торп. Ее фамилия поразила всех. И
после нескольких любезных замечаний старшая из сестер громко сказала младшим:
— Как
похожа мисс Морланд на своего брата!
— Она
его вылитый портрет! — воскликнула мать, после чего каждая повторила по несколько
раз:
— Я
бы сразу догадалась, что это его сестра, где бы ее ни встретила!
В первые
минуты Кэтрин испытывала недоумение. Но едва только миссис Торп и ее дочки
принялись описывать обстоятельства, при которых состоялось их знакомство с
мистером Джеймсом Морландом, она вспомнила, что ее старший брат недавно
подружился с учившимся с ним в колледже молодым человеком по фамилии Торп и
провел в его доме неподалеку от Лондона последнюю неделю рождественских
каникул.
Как
только все разъяснилось, девицы Торп выразили самое горячее желание поближе с
ней познакомиться, ибо дружба между их братьями уже сделала их подругами, и так
далее, и тому подобное. Кэтрин отнеслась к этому весьма благосклонно, ответив
со всей любезностью, на какую была способна. И в качестве первого
доказательства дружбы ей вскоре была предложена рука мисс Торп-старшей,
пригласившей ее пройтись по залу. Кэтрин была в восторге от приобретения нового
батского знакомства и, болтая с мисс Торп, почти совсем забыла о мистере
Тилни, — дружба, несомненно, является целительным бальзамом для ран от
разочарований в любви.
Беседа
их обратилась к темам, свободное обсуждение которых обычно немало способствует
внезапному возникновению доверительной дружбы между молодыми девицами — таким,
как наряды, балы, флирт и человеческие причуды. Будучи на четыре года старше и
располагая, следовательно, более долгим опытом, мисс Торп при обсуждении этих
тем имела существенные преимущества. Она могла сравнить балы в Бате с балами в
Танбридже, а также здешние наряды — с лондонскими, объяснить новой подруге, что
такое со вкусом подобранные украшения, уловить флирт между джентльменом и леди,
которые всего лишь улыбнулись друг другу, в толпе заметить какого-нибудь
чудака. Подобные способности привели совершенно несведущую во всем этом Кэтрин
в полный восторг. И у нее составилось о подруге такое высокое мнение, которое
могло бы помешать близости между ними, если бы простота обращения и живость
мисс Торп, а также ее многократные заверения в том, как она счастлива их
знакомству, не рассеяли в Кэтрин чувства благоговения перед ней, сохранив в ее
душе лишь горячую симпатию. Растущая взаимная привязанность не позволила новым
подругам ограничиться только полудюжиной пройденных по Галерее кругов и
вынудила мисс Торп, когда вся компания покинула это заведение, проводить мисс
Морланд до самых дверей дома мистера Аллена. Они расстались после нежного и
долгого рукопожатия, обнаружив, к взаимной радости, что им предстоит
встретиться вечером в театре, а наутро молиться в одной и той же церкви. Кэтрин
тотчас же взбежала по лестнице и стала наблюдать из окна гостиной, как мисс
Торп удалялась по улице, восхищаясь грациозностью ее походки и элегантностью ее
фигуры и платья и благодаря судьбу за то, что она послала ей такую подругу.
Миссис
Торп была вдовой, не слишком богатой. Она была благодушной, доброжелательной
женщиной и снисходительной матерью. Ее старшая дочь была красавицей, а младшие,
воображая, что они столь же хороши, как их сестра, подражая ее манерам и
одеваясь в том же стиле, вполне довольствовались своей судьбой.
Эта
краткая характеристика семьи потребовалась для того, чтобы уберечь читателя от
долгого и подробного повествования самой миссис Торп о ее злоключениях и
невзгодах, которое заняло бы три или четыре следующие главы, разоблачая пороки
домовладельцев и стряпчих и воскрешая разговоры двадцатилетней давности.
|