А. А. Богданов.
Биографический очерк
Александр Александрович Богданов (настоящая фамилия
Малиновский, другие наиболее известные псевдонимы — Максимов, Рядовой, Вернер)
родился 10 (22) августа 1873 г. в г. Соколка Гродненской губернии; был
вторым из шести детей народного учителя, А. А. Малиновского, выходца из
коренной вологодской семьи. «Отец скоро дослужился до учитель-инспекторства в
городском училище, и благодаря этому я лет в 6–7 получил доступ в библиотеку
училища и в его маленький физический кабинет, — писал Богданов в своей
автобиографии. — Учился в тульской гимназии, жил в условиях
казарменно-тюремных, там злостно-тупое начальство научило меня бояться и
ненавидеть властвующих и отрицать авторитеты».[52]
Еще мальчиком Александр оказывал семье материальную помощь,
зарабатывая репетиторством; окончив гимназию с золотой медалью, в 1893 г.
поступил на естественное отделение Московского университета. В декабре
1894 г. за участие в народовольческом Союзе Северных землячеств был
исключен из университета, арестован и выслан в Тулу, где рабочим-оружейником
Иваном Савельевым был привлечен к занятиям в рабочих кружках. Беседуя с рабочими
на экономические и политические темы, Богданов вскоре почувствовал
неудовлетворенность легальными учебниками по политэкономии (Н. А. Карышева, И.
И. Иванюкова и др.) и по совету Савельева стал, опираясь на «Капитал» Маркса,
составлять специальные лекции, из которых вырос «Краткий курс экономической
науки» (М., 1897), служивший в дореволюционные годы одним из основных пособий
по изучению марксистской экономической теории в рабочих кружках. В. И. Ленин в
рецензии на 1-е издание курса назвал его «замечательным явлением в нашей
экономической литературе», «положительно лучшим» руководством по данному
вопросу,[53] выделив как главные
достоинства этого сочинения то, что автор «дает ясное и точное определение
предмета политической экономии» и «последовательно держится исторического
материализма».[54]
Общение Богданова с рабочими способствовало его переходу «от
народовольческих идей к социал-демократизму»,[55] а
ознакомление со статьей В. И. Ленина «Экономическое содержание народничества и
критика его в кн. г. Струве» стало «решающим толчком в сторону марксистской
теории».[56]
На основе кружка А. А. Богданова — И. И. Савельева, каждый
член которого обязан был создать собственный кружок из 3–5 рабочих, к
1897 г. выросла тульская социал-демократическая организация.[57] Широта и разнообразие
запросов со стороны рабочих побудили Богданова к углубленным занятиям
проблемами «общего мировоззрения», следствием чего явилась его первая
философская книга «Основные элементы исторического взгляда на природу» (СПб.,
1899). В 1899 г. Богданов закончил медицинский факультет Харьковского
университета; в том же году женился на фельдшерице Наталье Богдановне Корсак
(1865–1945), дочери помещика, ушедшей из своей семьи и включившейся в активную
революционную работу.
Вскоре Богданов был арестован за социал-демократическую
пропаганду, полгода пробыл в московской тюрьме, затем был выслан в Калугу, где
возглавил кружок политических ссыльных, ставших впоследствии большевиками (И.
И. Скворцов-Степанов, А. В. Луначарский, Б. В. Авилов, В. А. Базаров). Из Калуги
Богданов за неблагонадежность был выслан на 3 года в Вологду, где работал
врачом в психиатрической лечебнице.
К этому же периоду относится написание полемических статей
против теории рынков М. И. Туган-Барановского и идеалистической философии Н. А,
Бердяева, С. Н. Булгакова, С. Л. Франка.
Лично знавшие Богданова отмечали не только его
разносторонность и универсальную образованность, но и глубокую честность,
искренность, чуткое отношение к товарищам.[58]
По окончании ссылки, весной 1904 г., Богданов выехал в
Швейцарию, где решительно стал на сторону большевиков в их ожесточенной борьбе
с меньшевиками.[59] После
совещания «22-х твердокаменных» (30 июля — 1 августа 1904 г.),
выдвинувшего задачу борьбы за новый партийный съезд, Богданов уехал в Россию
как представитель Бюро комитетов большинства и проделал большую работу по
привлечению на III съезд партии крупных работников с мест.[60] На съезде, состоявшемся в Лондоне 12–27
апреля 1905 г., «тов. Максимов» выступил с отчетным докладом от
Оргкомитета Бюро комитетов большинства, содокладом по вопросу о вооруженном
восстании и докладом по оргвопросу (об уставе партии).[61]
Тогда уже он был избран в ЦК РСДРП, в который переизбирался
на IV (1906 г.) и V (1907 г.) съездах партии.[62]
Богданов активно участвовал в Первой российской революции,
как член исполкома Петербургского Совета рабочих депутатов был арестован; выйдя
из тюрьмы, снова вернулся к партийной работе. В 1907 г. вошел в состав
тройки по редактированию большевистского ЦО «Пролетарий» (В. И. Ленин, И. Ф.
Дубровинский, А. А. Богданов).
Именно в редакции «Пролетария» разгорелись острые споры
между В. И. Лениным и А. А. Богдановым. Сначала В. И. Ленин осудил
«ультиматизм» А. А. Богданова и его сторонников (требование ультимативного
подчинения думской фракции «революционной партийной тактике») как революционную
фразу, а затем подверг критике попытки А. А. Богданова «дополнить» марксизм
элементами идеалистической философии Э. Маха и энергетизма В. Оствальда.
Разобрав ошибки богдановских работ «Эмпириомонизм» (1904–1906 гг.) и «Из
психологии общества» (1905 г.), В. И. Ленин убедительно показал, как
«мертвый философский идеализм хватает живого марксиста Богданова». «Богданов
лично, — подчеркивал он, — заклятый враг всякой реакции и буржуазной
реакции в частности. Богдановская «подстановка» и теория тождества
общественного бытия и общественного сознания служит этой реакции. Это —
печальный факт, но факт».[63]
За пропаганду взглядов, несовместимых с философией
марксизма, Богданов на расширенном заседании редакции «Пролетария» (июль 1909 г.)
был выведен из ее состава и из Большевистского Центра, а на «объединительном»
пленуме ЦК РСДРП (январь 1910 г.) — из ЦК партии.
В этот период, однако, Богданов не прекращал научной работы:
редактировал осуществляемый В. А. Базаровым и И. И. Скворцовым-Степановым
полный перевод на русский язык «Капитала» К. Маркса, вместе с И. И.
Скворцовым-Степановым написал 1-й том большого «Курса политической экономии»
(М., 1910).
В 1909 г. Богданов вместе с А. М. Горьким, А. В.
Луначарским и рабочим-революционером Н. Е. Вилоновым основал на острове Капри
«высшую социал-демократическую школу», которая по замыслу организаторов должна
была стать центром подготовки рабочих-пропагандистов для России и разработки
проблем «пролетарской культуры». Однако пропагандировавшаяся в школе «философия
пролетарской борьбы» левооппортунистического оттенка придавала ее деятельности
фракционный характер, что вызвало протест ряда рабочих во главе с Н. Е.
Вилоновым, покинувших Капри и уехавших в Париж к В. И. Ленину.
Богданов же и его сторонники в конце 1909 г. образовали
группу «Вперед», которую В. И. Ленин охарактеризовал как фракцию «карикатурных
большевиков».[64] Стремление
Богданова на основе группы «Вперед» создать организацию для культурного
воспитания пролетариата оказалось тщетным. Приобретший значительное влияние в
группе Г. Алексинский стал разлагать ее «своим дегенеративным честолюбием»,[65] отрицал богдановскую идею
«пролетарской культуры», пытался увлечь группу на путь политических интриг и
сделать ее орудием борьбы против ЦК РСДРП. Выступив против политиканства
Алексинского, Богданов порвал с группой «Вперед»[66] и отошел от активной политической
деятельности, начав работу над «Всеобщей организационной наукой».
Во время первой мировой войны Богданов был мобилизован в
действующую армию и год пробыл на фронте врачом. По отношению к
империалистической войне он занимал последовательную интернационалистическую
позицию.
В Великой Октябрьской революции А. А. Богданов участия не
принимал, но воспринял ее как огромное социальное завоевание[67] и активно работал в советских организациях.
По указанию В. И. Ленина он был привлечен к преподавательской деятельности.[68]
Как член Комакадемии А. А. Богданов активно участвовал в
экономических дискуссиях 20-х годов — об исторических границах политической
экономии (1925 г.), о «законе ценности» (1926 г.), об абстрактном
труде (1927 г.). На первой из названных дискуссий Богданов решительно
поддержал И. И. Скворцова-Степанова, выступившего с критикой получившей
распространение в 20-е годы «ограничительной» трактовки политэкономии в защиту
марксистского положения о политической экономии в широком смысле слова.
Богданов и Скворцов-Степанов последовательно отстаивали историзм в политической
экономии в своем двухтомном фундаментальном «Курсе политической экономии», выдержавшем
ряд изданий.
А. А. Богданов подверг критике мнение (высказанное Ш. М.
Дволайцким) о неприменимости метода «Капитала» К. Маркса к анализу
некапиталистических общественно-экономических формаций, подчеркнув, что
проблема заключается не в различии методов исследования, а в различии «исходных
абстракций», поставив тем самым, хотя и в неявной форме, проблему исходных
экономических категорий различных способов производства.
Во время дискуссии о «законе ценности» А. А. Богданов
подверг справедливой критике отождествление Е. А. Преображенским закона
стоимости с законом спроса и предложения, находясь в то же время на позициях
внеисторического понимания стоимости как общественной трудоемкости.
Богда-новская концепция всеобщего «закона трудовых затрат», который в
товарно-капиталистическом хозяйстве осуществляется стихийно, как закон
стоимости, а при социализме осуществляется планомерно, вызвала острую дискуссию
в советской экономической литературе.
В 20-е годы многократно переиздавались написанные А. А.
Богдановым «Краткий курс экономической науки» и «Начальный курс политической
экономии». Эти пособия имели как положительные (ясность и стройность изложения,
критика буржуазных экономических теорий), так и отрицательные стороны
(механицизм, периодизация экономических эпох по степени развития меновых
отношений и др.), но в целом сыграли немаловажную роль в распространении
экономических знаний.
А. А. Богданов был одним из пионеров нотовского движения в
СССР. Еще в 1913 г. он написал брошюру «Между человеком и машиною», где
дал анализ отдельных прогрессивных сторон системы Тейлора и ее реакционной
социальной сущности. В дополненном переиздании этой работы (1918 г.) он
ставил вопрос об использовании научных элементов системы Тейлора для того,
чтобы «поднять трудоспособность масс до высшего уровня, какой совместим с
поддержанием здоровья рабочих и возможностью развиваться культурно».[69] На примере системы Тейлора
Богданов показывал, что «надо учиться у буржуазного мира всему, что пригодно
для достижения наших целей, но только брать все это сознательно, с критикой,
исследуя, что и где лучше применить, отбрасывая все негодное или просто лишнее.
Тогда мы сможем подняться над буржуазным миром и, в конце концов, победим его
как в борьбе, так и в строительстве».[70]
На первой Всесоюзной конференции по научной организации
труда (1921 г.) Богданов высказал идею разграничения организационного
искусства и организационной науки, близкую современным представлениям о
соотношении науки и искусства управления.[71]
В 1918–1920 гг. Богданов был членом ЦК Пролеткульта. В
богдановской концепции «пролетарской культуры» много ошибочного и спорного, но
были и несомненно положительные моменты. Он выдвинул идеи демократизации
научного знания на основе создания рабочей энциклопедии, организации рабочих университетов,
развития пролетарского искусства, проникнутого духом трудового коллективизма и
товарищеского сотрудничества. Цель новой культуры — формирование «нового
человеческого типа, стройно-целостного, свободного от прежней узости,
порожденной дроблением человека в специализации, свободного от индивидуальной
замкнутости воли и чувства, порожденной экономической разрозненностью и
борьбой».[72] Вопрос о пролетарской
культуре, по его мнению, «следует решать на основе живой действительности», в
ее многосторонности, а не исходя «всецело» из техники машинного производства
(как полагал, например, А. К. Гастев).[73] «Новая
культура рождается из старой, учится у нее».[74]
Касаясь вопросов художественной формы, Богданов указывал,
что больше всего соответствуют задачам нарождающегося пролетарского искусства
«простота, ясность, чистота форм» русских классиков XIX в. «У нас были
великие мастера, — писал он, — которые достойны быть первыми
учителями форм искусства для великого класса».[75]
В 20-е годы многократно переиздавались и пользовались
большой популярностью беллетристические произведения Богданова — «Красная
звезда» и «Инженер Мэнни». Высокую оценку «Красной звезде», написанной в
1908 г., дал известный советский писатель, вице-президент Всемирной
ассоциации научной фантастики Еремей Парнов.[76] Несколько
менее удачен «Инженер Мэнни» (написан в 1911 г.), к тому же в ряде мест
отразивший философские ошибки автора. В. И. Ленин, прочтя роман, указывал на
глубоко «запрятанный» в нем махизм.[77]
А. А. Богданов первым оценил огромные перспективы, которые
открывает перед человечеством овладение атомной энергией, и те опасности,
которые таит ее неконтролируемое использование. Он предупреждал, что достижения
науки о строении материи могут привести к тому, что «у милитаризма враждебных
друг другу наций оказались бы в руках истребительные орудия невиданной силы, и
вся планета в несколько месяцев была бы опустошена».[78] Применение атомной энергии, считал он,
должно осуществляться лишь силами общечеловеческого коллектива.
В последние годы жизни А. А. Богданов энергично работал
директором основанного им в 1926 г. первого в мире Института переливания
крови. Метод трансфузии (переливания крови) он рассматривал как возможность
применения в медицине положений, развиваемых «всеобщей организационной наукой»,
как средство повышения жизнеспособности организма, продления человеческой
жизни.
Идея создания Института переливания крови была поддержана В.
И. Лениным и наркомом здравоохранения РСФСР Н. А. Семашко. С самого начала
своей деятельности Институт ставил перед собой не только
научно-исследовательские, но и практические задачи. Богданов писал: «В практике
клиник и больших госпиталей Запада переливание стало вполне обычным средством.
Наша страна, долгие годы отрезанная войной и блокадою от научной жизни Запада,
совершенно отстала в этом отношении. Между тем потребность в этом новом методе
у нас, конечно, не меньше, чем там. Мы уже не говорим о том, какой преступной
небрежностью было бы, в случае, если бы разразилась угрожающая нам теперь
война, допустить, чтобы наши противники имели перед нами преимущество в этом
драгоценном способе спасать истекающих кровью или отравленных газами бойцов и
ускорять выздоровление истощенных ранами или болезнями. Но и наша трудовая,
производственная армия с ее неизбежными и, к сожалению, слишком еще частыми
травмами… постоянно нуждается в том же могущественном средстве. А болезни крови
после пережитых тяжелых лет войны и разрухи, несомненно, усилились, разные
формы малокровия распространены во всех возрастах больше, чем когда-либо, —
и первичные формы, и особенно вторичные, зависящие от туберкулеза, малярии и
пр. Борьба со всем этим стоит на очереди. Переливание в одних случаях может
служить для нее основанием, в других — вспомогательным, но и тогда немаловажным
средством».[79]
«За недолгий срок работы в Институте переливания
крови, — отмечал академик А. А. Богомолец, — Богданов на ряде
случаев, в том числе и на себе самом, объективными научными методами
исследования несомненно доказал возможность посредством переливания крови возвращать
энергию и гибкость жизненных проявлений, повышать умственную и физическую
работоспособность организма, ослаблять в нем явления… старческого увядания».[80]
Решение научно-экспериментальных задач Института было
сопряжено с известным риском. Богданов считал возможным проводить наиболее
рискованные опыты только на самом себе. Двенадцатый эксперимент закончился для
него трагически — тяжелой болезнью и смертью 7 апреля 1928 г.
Героическая смерть Богданова вызвала широкий отклик среди
советской общественности. Н. К. Крупская в теплом письме к жене А. А. Богданова
высказала ей глубокое соболезнование.[81] Со
статьями, посвященными памяти А. А. Богданова, выступили многие видные деятели
Коммунистической партии и советской науки и культуры — Н. И. Бухарин, И. И.
Скворцов-Степанов, Б. В. Легран, П. Н. Лепешинский, А. В. Луначарский, Н. А.
Семашко, В. М. Фриче и др.
Постановлением Совнаркома РСФСР от 13 апреля 1928 г.
Государственному научному институту переливания крови было присвоено имя А. А.
Богданова.
А. А. Богданов похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
|
