VIII
Пальцем
в кнопку ткнули.
– Кульера.
Отворилась
дверь, и предстал Петрушка. Он от Чичикова уже давно отошел и поступил курьером
в учреждеиие.
– Берите
немедленно этот пакет и немедленно отправляйтесь.
Петрушка
сказал:
– Слушаю-с.
Немедленно
взял пакет, немедленно отправился и немедленно его потерял.
Позвонили
Селифану в гараж:
– Машину.
Срочно.
– Чичас.
Селифан
встрепенулся, закрыл мотор теплыми штанами, натянул на себя куртку, вскочил на
сиденье, засвистел, загудел и полетел.
Какой же
русский не любит быстрой езды?!
Любил ее
и Селифан, и поэтому при самом въезде на Лубянку пришлось ему выбирать между
трамваем и зеркальным окном магазина. Селифан в течение одной терции времени[11] избрал
второе, от трамвая увернулся и, как вихрь, с воплем: «Спасите!» – въехал в
магазин через окно.
Тут даже
у Тентетникова, который заведовал всеми селифанами и петрушками, лопнуло
терпение:
– Уволить
обоих к свиньям!
Уволили.
Послали на биржу труда. Оттуда командировали: на место Петрушки – плюшкинского
Прошку, на место Селифана – Григория Доезжай-не-Доедешь. А дело тем временем
кипело дальше!
– Авансовую
ведомость!
– Извольте!
– Попросите
сюда Неуважая-Корыто.
Оказалось,
попросить невозможно. Неуважая месяца два тому назад вычистили из партии, а уже
из Москвы он и сам вычистился сейчас же после этого, так как делать ему в ней
было решительно нечего.
– Кувшинное
Рыло?
– Уехал
куда-то на кулички инструктировать губотдел.
Принялись
тогда за Елизавету Воробья. Нет такого! Есть, правда, машинистка Елизавета, но
не Воробей. Есть помощник заместителя младшего делопроизводителя замзавподотдел
Воробей, но он не Елизавета!
Прицепились
к машинистке:
– Вы?!
– Ничего
подобного! Почему это я? Здесь Елизавета с твердым знаком, а разве я с твердым?
Совсем наоборот...
И в
слезы. Оставили в покое.
А тем
временем, пока возились с Воробьем, правозаступник Самосвистов дал знать Чичикову
стороной, что по делу началась возня, и, понятно, Чичикова и след простыл.
И
напрасно гоняли машину по адресу: поворотя направо, никакого, конечно,
справочного бюро не оказалось, а была там заброшенная и разрушенная столовая
общественного питания. И вышла к приехавшим уборщица Фетинья и сказала, что
«никого нетути».
Рядом,
правда, поворотя налево, нашли справочное бюро, но сидела там не штаб-офицерша,
а какая-то Подстега Сидоровна и, само собой разумеется, не знала не только чичиковского
адреса, но даже и своего собственного.
|
