ПЧЕЛИНЫЙ ПАСТУХ И
МЕДВЕДИ
Но ни
сила, ни храбрость не спасли меня от страшной беды.
Однажды
во время боя турки окружили меня, и, хотя я бился, как тигр, я всё же попал к
ним в плен.
Они
связали меня и продали в рабство.
Для меня
начались чёрные дни. Правда, работу мне давали нетрудную, но довольно скучную и
надоедливую: меня назначили пчелиным пастухом. Каждое утро я должен был
выгонять султановых пчёл на лужайку, пасти их весь день, а вечером загонять
обратно в ульи.
Вначале
всё шло хорошо, но вот как-то раз, пересчитав своих пчёл, я заметил, что одной
не хватает.
Я
отправился искать её и скоро увидел, что на неё напали два огромных медведя,
которые, очевидно, хотели разорвать её надвое и полакомиться её сладким мёдом.
У меня
не было с собой никакого оружия – только маленький серебряный топорик.
Я
размахнулся и запустил этим топориком в жадных зверей, чтобы испугать их и
освободить бедную пчёлку. Медведи бросились бежать, и пчёлка была спасена. Но,
к несчастью, я не рассчитал размаха своей могучей руки и швырнул топорик с
такой силой, что он залетел на Луну. Да, на Луну. Вы качаете головой и
смеётесь, а мне в ту пору было не до смеха.
Я
задумался. Что же мне делать? Где достать такую длинную лестницу, чтобы
добраться до самой Луны?
ПЕРВОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ НА
ЛУНУ
К
счастью, я вспомнил, что в Турции есть такой огородный овощ, который растёт
очень быстро и порою дорастает до самого неба.
Это –
турецкие бобы. Ни минуты не медля, я посадил в землю один из таких бобов, и он
тотчас же начал расти.
Он рос
все выше и выше и вскоре дотянулся до Луны!
–
Ура! – воскликнул я и полез по стеблю вверх.
Через
час я очутился на Луне.
Нелегко
мне было найти на Луне серебряный свой топорик. Луна серебряная, и топорик серебряный
серебра на серебре не видно. Но в конце концов я всё же отыскал мой топорик на
куче гнилой соломы.
Я с
радостью засунул его за пояс и хотел спуститься вниз на Землю.
Но не
тут-то было: солнце высушило мой бобовый стебелёк и он рассыпался на мелкие части!
Увидя
это, я чуть не заплакал от горя.
Что
делать? Что делать? Неужели мне никогда не вернуться на Землю? Неужели я так и
останусь всю жизнь на этой постылой Луне? О нет! Ни за что! Я подбежал к соломе
и начал вить из неё верёвку. Верёвка вышла недлинная, но что за беда! Я начал
спускаться по ней. Одной рукой я скользил по верёвке, а другой держал топорик.
Но скоро
верёвка кончилась, и я повис в воздухе, между небом и землёй. Это было ужасно,
но я не растерялся. Недолго думая, я схватил топорик и, крепко взявшись за
нижний конец верёвки, отрубил её верхний конец и привязал его к нижнему. Это
дало мне возможность спуститься ниже к Земле.
Но всё
же до Земли было далеко. Много раз приходилось мне отрубать верхнюю половину
верёвки и привязывать её к нижней. Наконец я спустился так низко, что мог
рассмотреть городские дома и дворцы. До Земли оставалось всего три или четыре
мили.
И вдруг
– о ужас! – верёвка оборвалась. Я грохнулся наземь с такой силой, что
пробил яму глубиною по крайней мере в полмили.
Придя в
себя, я долго не знал, как мне выкарабкаться из этой глубокой ямы. Целый день я
не ел, не пил, а все думал и думал. И наконец додумался: выкопал ногтями
ступеньки и по этой лестнице выбрался на поверхность земли.
О,
Мюнхаузен нигде не пропадёт!
|