 Увеличить |
15
Двенадцатого ноября мы подняли паруса и, покинув гавань
Рождества, взяли курс назад, к западу, оставляя по левому борту остров Марион
из группы островов Крозе. Затем мы миновали остров Принс-Эдуард, который тоже
остался слева, и, держась немного к северу, через пятнадцать дней достигли
островов Тристан-да-Кунья под 37º 8' ю.ш. и 12º 8' з.д.
Эта группа, ныне исследованная и состоящая из трех крупных
островов, была открыта португальцами; потом, в 1643 году, там побывали
голландские моряки, а в 1767 — французы. Три острова образуют как бы
треугольник и отстоят друг от друга миль на десять, так что между ними имеются
отличные широкие проливы. Местность там возвышенная, особенно на самом
Тристан-да-Кунья. Этот самый большой остров из всех имеет в окружности
пятнадцать миль и так высок, что в ясную погоду хорошо виден на расстоянии
восьмидесяти — девяноста миль. Северная часть острова вздымается более чем на
тысячу футов над уровнем моря, образуя высокогорное плато, тянущееся до середины
острова, на котором возвышается огромная коническая гора наподобие Тенерифского
пика. У подножия горы растут большие деревья, но верхняя половина представляет
собой голую скалу, большую часть года покрытую снегом и обычно окутанную
облаками. Вокруг острова нет ни мелей, ни рифов, берега очень круты и глубина
там порядочная. Только на северо-востоке расположен заливчик с отмелью из
черного песка, где при южном ветре легко пристать на лодках. Тут же можно
раздобыть отличной пресной воды и наловить трески и другой рыбы.
Второй по величине остров лежит к западу и носит название
Недоступного. Его точные географические координаты — 37º 17' ю.ш. и 12º 24'
з.д. Он имеет семь-восемь миль в окружности, и крутые, обрывистые берега
придают ему непривлекательный вид. Он увенчан совершенно плоским бесплодным
плато, на котором лишь кое-где произрастает низкорослый кустарник.
Соловьиный остров, самый маленький и южный из всей группы,
расположен на 37º 26' ю.ш. и 12º 12' з.д. От южной его оконечности отходит цепь
крохотных скалистых островков; несколько похожих островков видны также на
северо-востоке. Местность на Соловьином пересеченная и бесплодная, частично
перерезанная глубокой долиной.
В соответствующее время года берега островов изобилуют
морскими львами, морскими слонами, тюленями, котиками и всякого рода морскими
птицами. Немало в этих водах и китов. Первоначально охота здесь была делом
весьма легким, благодаря чему, очевидно, на эти острова частенько наведывались
суда, особенно голландские и французские. В 1790 году капитан Пэттен из
Филадельфии на корабле «Индустрия» достиг острова Тристан-да-Кунья и пробыл
здесь семь месяцев (с августа 1790 по апрель 1791 года), занимаясь охотой на
тюленей. За это время он добыл не менее пяти тысяч шестисот шкур и уверял, что
мог бы без особого труда за три недели загрузить тюленьим жиром большой
корабль. Если не считать нескольких диких коз, он не встретил на островах
четвероногих; теперь же здесь водится множество ценнейших домашних животных,
которых завезли сюда впоследствии.
Вскоре после экспедиции капитана Пэттена, если не ошибаюсь,
на Тристан-да-Кунья прибыл для отдыха экипажа и пополнения запасов американский
бриг «Бетси» под началом капитана Колкхуна. Они посадили на острове лук,
картофель, капусту и другие овощи, которые сейчас там в обилии и произрастают.
В 1811 году на Тристане высадился некий капитан Хейвуд с
«Нерея». Он встретил здесь трех американцев, которые жили на острове, занимаясь
добычей тюленьих шкур и жира. Один из них, Джонатан Лэмберт, считал себя
правителем острова. Он расчистил порядочный участок, акров в шестьдесят, и
принялся выращивать кофейное дерево и сахарный тростник, которыми его снабдил
американский консул в Рио-де-Жанейро. Со временем, однако, поселенье опустело,
и в 1817 году английское правительство, послав туда с мыса Доброй Надежды
воинское соединение, объявило острова собственностью британской короны.
Англичане, впрочем, недолго удерживали острова, хотя после эвакуации соединения
две-три английских семьи поселились здесь как частные лица. Двадцать пятого
марта 1824 года капитан Джеффри, шедший на «Бервике», остановился здесь по пути
из Лондона на Землю Ван-Димена и нашел англичанина Гласса, бывшего капрала
британской артиллерии. Он назвал себя губернатором островов и имел под началом
двадцать одного мужчину и трех женщин. Он весьма хвалил здешний здоровый климат
и плодородную почву. Колонисты занимались преимущественно добычей тюленьих шкур
и заготовкой жира морских слонов, сбывая это на небольшой, принадлежащей Глассу
шхуне торговцам в Кейптауне. Когда мы прибыли сюда, «губернатор» по-прежнему
правил островами, а его колония увеличилась и насчитывала сейчас пятьдесят
шесть человек на Тристане и небольшое поселение из семи душ на Соловьином
острове. Здесь мы запаслись почти всем необходимым. Глубина, составляющая около
восемнадцати саженей, позволила нам подойти почти к самому берегу Тристана и
без труда взять на борт овец, свиней, волов, кроликов, домашнюю птицу, коз,
множество всякой рыбы и овощей. Кроме того, капитан Гай купил у Гласса пятьсот
тюленьих шкур и слоновой кости. Мы пробыли здесь неделю, пока с севера и запада
дули сильные ветры и стояла пасмурная погода. Пятого ноября мы снялись с якоря
и взяли курс на юго-запад, намереваясь провести тщательные поиски группы
островов Аврора, относительно существования которых имелись самые разноречивые
мнения.
Утверждают, что эти острова были открыты еще в 1762 году
капитаном судна «Аврора». По словам капитана Мануэля де Оярвидо, в 1790 году на
«Принцессе», принадлежащей Королевской Филиппинской компании, он прошел посреди
этих островов. В 1794 году, с целью установить точное их расположение, в эти
широты отправился испанский корвет «Атревида», и в сообщении Королевского
Гидрографического общества в Мадриде, опубликованном в 1809 году, об этой
экспедиции говорилось следующее: «В период между двадцать первым и двадцать
седьмым января корвет „Атревида“, курсируя в этом районе, произвел все
необходимые наблюдения и определил с помощью хронометров разницу в долготе
между портом Соледад на Мальвинских островах и этими островами. Островов
оказалось три, все они расположены примерно на одном меридиане; центральный
остров низменный, но два других видны с расстояния девяти лиг». Наблюдения,
сделанные на борту «Атревиды», позволили определить точное местоположение каждого
острова: северный 52º 37'24» ю.ш. и 47º 43'15» з.д.; центральный — 53º 2'40»
ю.ш. и 47º 55'15» з.д.; южный — 53º 15'22» ю.ш. и 47º 57'15» з.д.
Двадцать седьмого января 1820 года капитан британского
морского флота Джеймс Уэддел[6] тоже
отправился с Земли Стэтепа на поиски Авроры. Он заявил, что, тщательно
обследовав не только пункты, координаты которых указал командир «Атревиды», но
и близлежащие районы, он нигде не обнаружил признаков суши. Эти противоречивые
заявления побудили других мореходов пускаться на поиски Авроры, и вот что
странно: если некоторые, избороздя каждый дюйм в водах, где должны бы лежать
эти острова, так и не наткнулись на них, то немало было и таких, которые
положительно уверяли, что видели эту группу и даже подходили к берегам. Поэтому
капитан Гай и хотел приложить все усилия, чтобы решить этот необыкновенный
спор. (Среди судов, чьи экипажи утверждают, что встречали острова Авроры, можно
упомянуть «Сан-Мигель» (1769), «Аврору» (1774), бриг «Жемчужина» (1779) и судно
«Долорес» (1790). Все сходятся на том, что острова расположены на 53º ю.ш.)
При переменной погоде мы продолжали наш путь на юго-запад,
пока двадцатого числа не вошли в район, из-за которого разгорелся спор, —
на 53º 15' ю.ш. и 47º 58' з.д., то есть оказались в пункте, где, по сведениям,
лежит южный из трех островов. Не встретив ничего, мы повернули на запад и по
пятьдесят третьей параллели дошли до пятидесятого меридиана. Затем мы взяли
курс на север я, пройдя до пятьдесят второй параллели, поплыли на восток,
держась строго заданного курса и сверяя свои координаты утром и вечером с
расположением небесных тел. Достигнув меридиана, который проходит через
западную оконечность острова Южная Георгия, мы снова повернули на юг и
вернулись к исходной точке. Затем мы прошли по диагоналям образованного таким
образом четырехугольного участка моря, постоянно держа вахтенного на марсе, и в
течение трех недель, пока стояла удивительно приятная ясная погода, снова и
снова тщательно повторяли наши наблюдения.
Само собой разумеется, мы были вполне удовлетворены: если
какие-либо острова и существовали здесь прежде, то сейчас от них не осталось и
следа. Уже после возвращения на родину я узнал, что эти же места с таким же
тщанием исследовали в 1822 году капитан Джонсон на американской шхуне «Генри» и
капитан Моррел[7] на американской шхуне
«Оса», и в обоих случаях выводы совпали с нашими собственными.
|
