Глава XII. В ПЛЕНУ
1
Путь
близился к концу. В последний раз ночевали гуси как бездомные бродяги. Завтра
они уже не будут спать где придется, они построят себе крепкие теплые гнезда и
заживут по-семейному.
Первой в
стае всегда просыпалась Акка Кебнекайсе. Но в этот день первым проснулся Мартин.
Он
постучал клювом по своему крылу, под которым, свернувшись калачиком, спал
Нильс, и крикнул:
– Эй
ты, лежебока! Вставай!
Нильс
вынырнул из-под крыла Мартина и вместе с ним обошел всех гусей.
Мартин
легонько подталкивал по очереди каждого гуся, а Нильс кричал:
– Просыпайся!
Просыпайся! Пора лететь. В Лапландии выспишься.
Очень уж
и Мартину и Нильсу не терпелось поскорее увидеть эту самую Лапландию.
Через
полчаса вся стая двинулась в путь.
То и
дело гусей догоняли другие птичьи стаи. Все окликали гусей, приветствовали,
приглашали к себе на новоселье.
– Как
здоровье почтенной Акки Кебнекайсе? – кричали утки.
– Где
вы остановитесь? Мы остановимся у Зеленого мыса! – кричали кулики.
– Покажите
нам мальчика, который спас медвежье семейство! – щебетали чижи.
– Он
летит на белом гусе! – ответила Акка Кебнекайсе. И Мартин на лету гордо
выгибал шею, – ведь на него и на Нильса сейчас все смотрели.
– Маленький
Нильс! Где ты? Где ты? – тараторили ласточки. – Белка Сирле просила
передать тебе привет!
– Я
здесь! Вот я! – кричал в ответ Нильс и махал рукой ласточкам.
Ему было
очень приятно, что все о нем спрашивают. Он развеселился и даже запел песню:
– Гусиная
страна,
Ты
издали видна!
Привет
тебе, Лапландия,
Гусиная
страна!
Несет
меня в Лапландию
Домашний
белый гусь,
И скоро
я в Лапландии
На землю
опущусь!
Лаплан-Лаплан-Лапландия,
Ты
издали видна!
Да здравствует
Лапландия,
Гусиная
страна!
Он пел
во все горло, раскачиваясь из стороны в сторону, и болтал ногами. И вдруг один
башмачок соскочил у него с ноги.
– Мартин,
Мартин, стой! – закричал Нильс. – У меня башмачок слетел!
– Вот
уж это совсем не дело! – заворчал Мартин. – Теперь пока спустимся да
пока разыщем твой башмачок, сколько времени даром пройдет! Ну да что с тобой
поделаешь!.. Акка Кебнекайсе! Акка Кебнекайсе! – крикнул он.
– Что
случилось? – спросила гусыня.
– Мы
потеряли башмачок, – сказал Мартин.
– Башмачок
нужно найти, – сказал Акка Кебнекайсе. – Только мы полетим вперед, а
уж вы нас догоняйте. Запомните хорошенько: лететь надо прямо на север, никуда
не сворачивая. Мы всегда останавливаемся у подножия Серых скал, возле Круглого
озера.
– Да
мы вас живо догоним! Но все-таки вы не очень торопитесь, – сказал Мартин.
Потом он
обернулся к Нильсу и скомандовал:
– Ну,
теперь держись крепче! И они полетели вниз.
2
Башмачок
они нашли сразу. Он лежал на лесной тропинке, в пяти шагах от того места, где
Мартин спустился, и как будто ждал своего хозяина. Но не успел Нильс спрыгнуть
с Мартина, как в лесу послышались человеческие голоса и на тропинку выбежали
мальчик и девочка.
– Гляди-ка,
Матс! Что это такое? – закричала девочка. Она нагнулась и подняла башмачок
Нильса.
– Вот
так штука! Самый настоящий башмачок, совсем как у нас с тобой. Только нам он даже
на нос не налезет.
Матс
повертел башмачок в руках и вдруг громко рассмеялся.
– Послушай-ка,
Ооса! А что, если этот башмачок нашему котенку примерить? Может, ему подойдет?
Ооса захлопала в ладоши.
– Ну,
конечно, подойдет! А потом мы еще три таких сделаем. И будет у нас кот в сапогах.
Ооса
побежала по тропинке. За Оосой побежал Матс, а за Матсом Мартин с Нильсом.
Тропинка
вела прямо к домику лесничего. На крыльце, свернувшись клубком, дремал котенок.
Ооса
уселась на корточки и посадила котенка к себе на колени, а мальчик стал засовывать
его лапу в башмачок. Но котенок не хотел обуваться: он царапался, пищал и так
отчаянно отмахивался всеми четырьмя лапами и даже хвостом, что в конце концов
выбил башмачок из рук Матса.
Тут как
раз подоспел Мартин. Он подцепил башмачок клювом и пустился наутек.
Но было
уже поздно.
В два
прыжка Матс подскочил к Мартину и схватил его за крыло.
– Мама,
мама, – закричал он, – наша Марта вернулась!
– Да
я не Марта! Пустите меня, я Мартин! – кричал несчастный пленник, отбиваясь
и крыльями и клювом. Все напрасно – никто его не понимал.
– Нет,
шалишь, теперь тебе не уйти, – приговаривал Матс и, точно клещами, сжимал
его крыло. – Хватит, нагулялась. Мама! Да мама, иди же скорее! –
снова закричал он.
На его
крик из дому вышла краснощекая женщина.
Увидев
Мартина, она очень обрадовалась.
– Я
так и знала, что Марта вернется, – говорила она, подбегая к гусю. –
Что ей одной в лесу делать?.. Ой, да ведь это не Марта – это чей-то чужой
гусак! – вскрикнула женщина. – Откуда он взялся? Тут и деревни
поблизости нет. Ну, да все равно, раз Марта убежала, пусть хоть этот у нас
останется.
Она
хотела было взять Мартина и отнести в птичник, но не тут-то было! Мартин рвался
у нее из рук, бил ее крыльями, клевал и щипал до крови.
– Вот
дикарь! – сказала хозяйка. – Нет, такого в птичник пускать нельзя. Он
у меня всех кур покалечит. Что же с ним делать? Зарезать, что ли?
Она
быстро скинула передник и набросила на Мартина. Как ни бился Мартин, как ни
рвался, ничего не помогало – он только еще больше запутывался в переднике.
Так его,
спеленатого, и понесла хозяйка в дом.
3
Нильс в
это время стоял, притаившись за деревом. Он все видел, все слышал и от горя и досады
готов был заплакать.
Никогда
еще он не жалел так горько, что гном заколдовал его. Будь он настоящим человеком,
пусть бы попробовал кто-нибудь тронуть Мартина!
А
теперь, прямо у него на глазах, Мартина, его лучшего друга, потащили в кухню,
чтобы зарезать и зажарить на обед. Неужели же Нильс так и будет стоять сложа
руки и смотреть?
Нет, он
спасет Мартина! Спасет во что бы то ни стало!
Нильс
решительно двинулся к дому.
По
дороге он все-таки поднял и надел свой башмачок, валявшийся в траве.
Самое
трудное было попасть в дом. Крыльцо было высокое, целых семь ступенек!
Точно
акробат, подтягивался Нильс на руках со ступеньки на ступеньку, пока не добрался
до верха.
Дверь,
на его счастье, была открыта, и Нильс незаметно проскользнул на кухню.
У окна
на большом столе лежал Мартин. Лапы и крылья у него были связаны так крепко,
что он не мог шевельнуться.
Возле
очага возилась женщина. Засучив рукава, она терла мочалкой большой чугунок.
Точно такой чугунок был и у матери Нильса – она всегда жарила в нем кур и
гусей.
Вымыв чугунок,
женщина поставила его сушиться, а сама принялась разводить огонь в очаге.
– Опять
хворосту не хватит! – проворчала она и, подойдя к окошку, громко крикнула:
– Матс!
Ооса! Никто не отозвался.
– Вот
бездельники! Целый день бегают без толку, не могут даже хворосту набрать! –
И, хлопнув дверью, она вышла во двор.
А Нильсу
только того и надо было.
– Мартин,
ты жив? – спросил он, подбегая к столу.
– Пока
что жив, – уныло ответил Мартин.
– Ну,
потерпи еще минуточку, сейчас я тебя освобожу. Нильс обхватил руками и ногами
ножку стола и быстро полез вверх.
– Скорее,
Нильс, а то она сейчас вернется, – торопил его Мартин.
Но
Нильса не надо было торопить. Вскочив на стол, он выхватил из кармана свой ножичек
и, как пилой, стал перепиливать веревки.
Ножичек
так и мелькал у него в руке. Взад-вперед! Взад-вперед! Взад-вперед!
Вот уже
крылья на свободе. Мартин осторожно пошевелил ими.
– Кажется,
целы, не поломаны, – сказал он. А Нильс уже пилил веревки на лапах. Веревки
были новые, жесткие, а ножичек совсем затупился.
– Скорей,
скорей, она идет! – крикнул вдруг Мартин.
– Ой,
не успеть! – прошептал Нильс.
Ножичек
его стал горячим, пальцы онемели и распухли, но он все пилил и пилил. Вот веревка
уже расползается под ножом… Еще минута – и Мартин спасен.
Но тут
скрипнула дверь, и в комнату вошла хозяйка с огромной охапкой хворосту.
– Натягивай
веревку! – успел крикнуть Нильс. Мартин изо всех сил дернул лапами, и
веревка лопнула.
– Ах
разбойник! Да как же это он ухитрился? – воскликнула хозяйка.
Она
швырнула хворост на пол и подскочила к столу. Но Мартин вывернулся прямо у нее
из-под рук.
И
началась погоня.
Мартин –
к двери, а хозяйка его ухватом от двери. Мартин – на шкаф, а хозяйка его со
шкафа метлой. Мартин – на посудную полку, а хозяйка как прихлопнет его решетом –
одни только лапы на свободе остались.
– Фу,
совсем загонял! – сказала хозяйка и рукавом отерла пот со лба.
Потом
она сгребла Мартина за лапы и, опрокинув вниз головой, опять потащила к столу.
Одной
рукой она крепко придавила гуся, а другой скручивала ему лапы веревкой.
И вдруг
что-то острое вонзилось ей в палец. Хозяйка вскрикнула и отдернула руку.
– Ой,
что это? – прошептала она. Из-за большой деревянной солонки на столе выглядывал
крошечный человечек и грозил ей ножичком, – Ой, что это? – опять
прошептала она.
Пока
хозяйка охала и ахала, Мартин не терял времени даром. Он вскочил, отряхнулся и,
схватив Нильса за шиворот, вылетел в окно.
– Ну
и дела! – сказала хозяйка, когда они скрылись за верхушками деревьев.
Она
тяжело вздохнула и стала подбирать хворост, разбросанный по полу.
|