 Увеличить |
Глава тридцать восьмая
Молитесь, взвешивайтесь и платите!
Подготовка
к рождеству принимала все более и, более обширные размеры. Миллионы индеек и
индюков были убиты, ощипаны и выставлены в лавках, очаровывая голливудцев
желтоватым подкожным жирком и сиреневыми печатями санитарной инспекции,
оттиснутыми на грудках.
Мы уже
говорили, что американское рождество – праздник, не имеющий никакого отношения
к религии. В этот день празднуется вовсе не рождение господа бога. Это праздник
в честь традиционной рождественской индейки. В этот день господь, застенчиво
улыбаясь, отступает на задний план.
С
поклонением индейке связан еще один странный обряд – поднесение подарков друг
другу. Многолетняя, умело проведенная торговая реклама сделала так, что
поднесение подарков превратилось для населения в своего рода повинность, из
которой торговля извлекает неслыханные прибыли. Вся заваль, собравшаяся за год
в магазинах, продается в несколько дней по повышенным ценам. Магазины
переполнены. Ошалевшие покупатели хватают все, что только увидят. Американец
делает подарки не только своей жене, детям или друзьям. Подарки делаются и
начальству. Актер из киностудии делает подарки своему режиссеру, кинооператору,
звукооператору, гримеру. Девушка из конторы делает подарок своему хозяину,
писатель делает подарок издателю, журналист – редактору. Большинство подарков
имеет совершенно незамаскированный характер взятки.
Идут
подарки и по нисходящей линии – от старших к младшим. Но это тощий ручеек по
сравнению с мощными фонтанами любви и уважения, которые бьют снизу вверх.
Актер
дарит гримеру две бутылки хорошего шампанского в расчете, что тот весь год
будет гримировать его особенно хорошо, режиссеру делается подарок для
поддержания дружбы, которая полезна, операторам – чтоб помнили, что этого
актера надо бы получше снять и записать его голос.
Выбор
подарка – очень тонкая штука. Надо знать, кому и что дарить, чтобы вместо благодарности
не вызвать обиды. Подарочная горячка причиняет американцам много хлопот, дорого
обходится, но зато доставляет торговцам райские минуты и недели.
Дарят
друг другу сигары, вина, духи, шарфы, кофты, безделушки. Магазинные мальчики
носятся по городу, развозя подарки, упакованные в специальную рождественскую
бумагу. Грузовики тоже развозят только подарки. Сопутствуемый оркестрантами в
красивых генеральских мундирах, разъезжает красноносый Санта Клаус с ватной
бородой, окутанный нафталиновой метелью. За богом подарков бегут мальчики.
Взрослые кряхтят при виде рождественского деда и напряженно вспоминают, кому
еще осталось сделать подношения. Не дай боже забыть кого-нибудь – на весь год
будут испорчены отношения.
Собственно,
только в таких случаях и упоминается в горячие предрождественские дни имя бога.
В
Америке много религий и много богов: протестантский, католический, баптистский,
методистский, конгрегационный, пресвитерианский, англиканский. Миллионы людей
хотят во что-то верить, и десятки могучих церковных организаций предлагают им
свои услуги.
Старые,
если так можно сказать европейские религии страдают некоторой отвлеченностью.
Пусть себе ютятся в Европе, на этом старом, дряхлом материке. В Америке, рядом
с небоскребами, электрическими стиральными машинами и другими достижениями
века, они как-то бледнеют. Нужно что-нибудь более современное, эффектное и,
наконец надо говорить честно и откровенно, что-нибудь более деловое, чем вечное
блаженство на небесах за праведную жизнь на земле.
В этом
отношении наиболее американизированной является секта, называющая себя «Христианской
наукой». У нее миллионы приверженцев, и по существу своему она является чем-то
вроде колоссальной лечебницы, только без участия докторов и лекарств.
«Христианская наука» велика и богата. Замечательные храмы с красивыми
банковскими портиками принадлежат ей во многих городах и городках.
«Христианская
наука» не предлагает ждать бесконечно долго вознаграждения на небесах. Она
делает свой бизнес на земле. Эта религия практична и удобна. Она говорит;
– Ты
болен? У тебя грыжа? Поверь в бога – и грыжа пройдет!
Христианство
как наука, как нечто немедленно приносящее пользу! Это понятно среднему
американцу, это доходит до его сознания, замороченного годами непосильной и
торопливой работы. Религия, которая так же полезна, как электричество. Это
годится. В это можно верить.
– Ну,
хорошо! А если грыжа все-таки не пройдет?
– Это
значит, что вы недостаточно веруете, недостаточно отдались богу. Верьте в него –
и он поможет вам во всем.
Он
поможет во всем. В Нью-Йорке мы зашли как-то в одну из церквей «Христианской
науки», в центре города. Небольшая группа людей сидела на скамьях и слушала
пожилого джентльмена, одетого в хороший, сшитый у портного, костюм. (В Америке
костюм, сделанный по заказу, является признаком состоятельности.)
Мистер
Адамс, который сопровождал нас в этой экскурсии, навострил уши и, наклонив голову,
внимательно прислушивался. Он сделал нам рукой знак подойти поближе. То, что мы
услышали, очень походило на сцену в нью-йоркской ночлежке, куда мы попали в
первый же вечер по приезде в Америку. Только там уговаривали нищих, а здесь
уговаривали богатых. Но уговаривали совершенно одинаково – при помощи живых
свидетелей и неопровержимых фактов.
– Братья, –
говорил пожилой джентльмен, – двадцать лет тому назад я был нищ и несчастен.
Я жил в Сан-Франциско. У меня не было работы, жена моя умирала, дети голодали.
Мне неоткуда было ждать помощи, как только от бога. И как-то утром голос бога
мне сказал: «Иди в Нью-Йорк и поступи на службу в страховое общество». Я бросил
все и пробрался в Нью-Йорк. Голодный и оборванный, я ходил по улицам и ждал,
когда господь мне поможет. Наконец я увидел вывеску страхового общества и
понял, что бог послал меня именно сюда. Я вошел в это громадное и блестящее
здание. В моем ужасном костюме меня не хотели пустить к директору. Но я
все-таки прошел к нему и сказал:
– Я
хочу получить у вас работу.
– Вы
знаете страховое дело? – спросил он меня.
– Нет, –
ответил я твердым голосом.
– Почему
же вы хотите работать именно в страховом обществе?
Я
посмотрел на него и сказал:
– Потому,
что господь бог послал меня к вам.
Директор
ничего не ответил мне, вызвал секретаря и приказал ему принять меня на службу
лифтером.
Дойдя до
этого места, рассказчик остановился.
– Что
же случилось с вами потом? – нетерпеливо спросил один из слушателей.
– Вы
хотите знать, кто я такой теперь? Теперь я вице-президент этого страхового
общества. И это сделал бог.
Мы вышли
из церкви немножко ошеломленные.
– Нет,
сэры, – горячился мистер Адамс, – вы слышали? Если один деловой
человек может совершенно серьезно сказать другому деловому человеку под стук
арифмометров и телефонные звонки, что бог прислал его сюда получить службу и
эта рекомендация бога действительно принимается во внимание, то вы сами видите –
это очень удобный деловой, бог. Настоящий американский бог контор и бизнеса, а
не какой-нибудь европейский болтун с уклоном в бесполезную философию. Даже
католицизм в Америке приобрел особые черты. Патер Коглин построил собственную
радиостанцию и рекламирует своего бога с неменьшей исступленностью, чем рекламируется
«Кока-кола». Серьезно, сэры, европейские религии не подходят американцам. Они построены
на недостаточно деловой базе. Кроме того, они слишком умны для среднего
американца. Ему нужно что-нибудь попроще. Ему надо сказать, в какого бога
верить. Сам он не в силах разобраться. К тому же разбираться некогда – он
человек занятой. Повторяю, сэры, ему нужна простая религия. Скажите ему точно,
какие выгоды эта религия приносит, сколько ему это будет стоить и чем эта
религия лучше других. Но уж, пожалуйста, точно. Американец не выносит
неопределенности.
Однажды,
когда мы сидели в своем «Голливуд-отеле», расположенном на Голливуд-бульваре, и
работали, в нашу комнату вбежали Адамсы. Мы никогда еще не видели их в таком
состоянии. На мистере Адамсе пальто висело только на одном плече. Он издавал
нечленораздельные крики, и с каждой минутой лицо его становилось краснее.
Миссис Адамс, кроткая миссис Адамс, которая не теряла присутствия духа и
выдержки даже на ледяных перевалах, бегала по комнате и время от времени
восклицала:
– Почему
у меня не было с собой револьвера! Я бы ее застрелила, как собаку!
– Нет,
Бекки! – кричал Адамс. – Это я застрелил бы ее, как собаку!
Мы
испугались.
– Что
с вами? Кого – как собаку? За что – как собаку!
Но
прошло минут десять, прежде чем Адамсы успокоились и могли приступить к
рассказу о том, что их так рассердило.
Оказывается,
они рано утром, не желая нас будить, отправились в Лос-Анжелос послушать
проповедь известной в Америке создательницы новой религии, Эмми Макферсон.
После
пререканий о том, кому рассказывать, верх взял, как всегда, мистер Адамс.
– Сэры!
Это просто невероятно! – кричал он зычным голосом. – Вы много
потеряли, что не были вместе с нами. Запишите в свои книжечки, что вы все
потеряли, мистеры. Итак, мы с Бекки пришли в храм Эмми Макферсон. Несмотря на
то что до начала проповеди еще оставался целый час, церковь была переполнена.
Там сидело больше тысячи человек. И все хорошие, простые люди. Распорядители
приняли нас, как видно, за каких-то важных особ и посадили в первом ряду. Очень
хорошо, сэры. Мы сидим и ждем. Да, да, да, конечно, разговорились пока что с
соседями. Прекрасные люди. Один фермер из Айовы, другой тоже специально приехал
сюда. У него в Неваде маленький рэнч. Хорошие, честные люди, которые хотят во
что-то верить, они томятся по духовной пище. Им надо обязательно что-нибудь
дать, это им нужно, сэры! Наконец раздается музыка, гремит туш, прямо как в
цирке, – и появляется Эмми Макферсон, завитая, вся в локончиках, с
малиновым маникюром, в белом хитоне, намазанная, накрашенная. Уже не очень
молодая, но еще хорошенькая. Все в восторге. Еще бы! Вы только подумайте, сэры!
Вместо скучного попа выходит современная хорошенькая женщина. И вы знаете, что
она говорила? Это был ужас!
– Если
бы у меня был револьвер, – вставила миссис Адамс, – я бы ее…
– Но,
но, Бекки, не надо быть такой кровожадной. Нет, серьезно, не перебивай меня.
Итак, сэры, я не стану вам передавать, что она болтала. В Европе это вызвало бы
смех даже у самых темных людей. Но мы в Америке, мистеры. Здесь надо говорить
только очень простые вещи. Честное слово, эти хорошие люди, наполнявшие
церковь, были в восхищении. Та духовная пища, которую предложила им Эмми
Макферсон, не подошла бы даже канарейке, если бы канарейка нуждалась в религии.
Грубое шарлатанство, сдобренное жалкими остротами и довольно большой порцией
эротики в виде хора молодых девушек в просвечивающих белых платьицах. Но самое
главное, мистеры, было только впереди. Оказалось, что Эмми Макферсон нужны сто
тысяч долларов на ремонт храма. Сто тысяч долларов, сэры, это большие деньги
даже в богатой Америке. И надо вам сказать, что американцы не очень любят
расставаться со своими долларами. Вы сами понимаете, что если бы она просто
попросила у собравшихся пожертвовать на ремонт храма, то собрала бы весьма
немного. Но она выдумала гениальную штуку! Умолк потрясавший своды оркестр, и
завитая, как ангел, сестра Макферсон снова обратилась к толпе. Речь ее поистине
была вдохновенна. Мистеры, вы все потеряли, потому что вы не слышали этой удивительной
речи. «Братья, – сказала она, – нужны деньги. Конечно, не мне, а
богу. Можете вы дать богу один пенни с каждого фунта веса вашего тела, которое
он даровал вам по неизреченной своей милости? Только один пенни! Совсем
немного! Только один пенни просит у вас бог! Неужели вы ему откажете?»
Тут же
по рядам забегали служители, раздавая листовки, на которых было напечатано:
МОЛИТЕСЬ,
ВЗВЕШИВАЙТЕСЬ И ПЛАТИТЕ!
Только
1 пенни с фунта живого веса!
Взвешивайтесь
сами! Взвешивайте родных! Взвешивайте знакомых!
Вы
знаете, мистеры, ведь это гениально придумано! С тонким знанием свойств американского
характера. Американцы любят цифры. Убедить их легче всего цифрами. Так просто
они не дали бы денег. Но один пенни с каждого фунта веса – в этом есть что-то
бесконечно убедительное и деловое. Кроме того, это интересное занятие. Фермер
вернется к себе в Айову и целую неделю будет взвешивать своих соседей и
родственников. Хохоту будет!..
Да, да,
да, сэры, служители снова забегали по рядам, на этот раз с большими подносами.
Собрали полные подносы денег в несколько минут. Средний американец весит фунтов
сто восемьдесят. Мой толстый сосед из Невады отдал два доллара! А человек он
явно небогатый. Его убедили с помощью идиотской арифметики. Сэры, я говорю вам
вполне серьезно. Религия всех этих шарлатанских сект находится где-то на
полпути от таблицы умножения к самому вульгарному мюзик-холлу. Немножко цифр,
немножко старых анекдотов, немножко порнографии и очень много наглости.
Запишите это в свои книжечки, сэры!
|
