Глава третья
Новое, очень приятное
знакомство
Когда
Каштанка проснулась, было уже светло и с улицы доносился шум, какой бывает
только днем. В комнате не было ни души. Каштанка потянулась, зевнула и,
сердитая, угрюмая, прошлась по комнате. Она обнюхала углы и мебель, заглянула в
переднюю и не нашла ничего интересного. Кроме двери, которая вела в переднюю,
была еще одна дверь. Подумав, Каштанка поцарапала ее обеими лапами, отворила и
вошла в следующую комнату. Тут на кровати, укрывшись байковым одеялом, спал
заказчик, в котором она узнала вчерашнего незнакомца.
— Рррр… —
заворчала она, но, вспомнив про вчерашний обед, завиляла хвостом и стала
нюхать.
Она
понюхала одежду и сапоги незнакомца и нашла, что они очень пахнут лошадью. Из
спальни вела куда-то еще одна дверь, тоже затворенная. Каштанка поцарапала эту
дверь, налегла на нее грудью, отворила и тотчас же почувствовала странный,
очень подозрительный запах. Предчувствуя неприятную встречу, ворча и
оглядываясь, Каштанка вошла в маленькую комнатку с грязными обоями и в страхе
попятилась назад. Она увидела нечто неожиданное и страшное. Пригнув к земле шею
и голову, растопырив крылья и шипя, прямо на нее шел серый гусь. Несколько в
стороне от него, на матрасике, лежал белый кот; увидев Каштанку, он вскочил,
выгнул спину в дугу, задрал хвост, взъерошил шерсть и тоже зашипел. Собака испугалась
не на шутку, но, не желая выдавать своего страха, громко залаяла и бросилась к
коту… Кот еще сильнее выгнул спину, зашипел и ударил Каштанку лапой по голове.
Каштанка отскочила, присела на все четыре лапы и, протягивая к коту морду,
залилась громким, визгливым лаем; в это время гусь подошел сзади и больно
долбанул ее клювом в спину. Каштанка вскочила и бросилась на гуся…
— Это
что такое? — послышался громкий сердитый голос, и в комнату вошел
незнакомец в халате и с сигарой в зубах. — Что это значит? На место!
Он
подошел к коту, щелкнул его по выгнутой спине и сказал:
— Федор
Тимофеич, это что значит? Драку подняли? Ах ты, старая каналья! Ложись!
И,
обратившись к гусю, он крикнул:
— Иван
Иваныч, на место!
Кот
покорно лег на свой матрасик и закрыл глаза. Судя по выражению его морды и
усов, он сам был недоволен, что погорячился и вступил в драку. Каштанка
обиженно заскулила, а гусь вытянул шею и заговорил о чем-то быстро, горячо и
отчетливо, но крайне непонятно.
— Ладно,
ладно! — сказал хозяин, зевая. — Надо жить мирно и дружно. — Он
погладил Каштанку и продолжал: — А ты, рыжик, не бойся… Это хорошая публика, не
обидит. Постой, как же мы тебя звать будем? Без имени нельзя, брат.
Незнакомец
подумал и сказал:
— Вот
что… Ты будешь — Тетка… Понимаешь? Тетка!
И,
повторив несколько раз слово «Тетка», он вышел. Каштанка села и стала
наблюдать. Кот неподвижно сидел на матрасике и делал вид, что спит. Гусь,
вытягивая шею и топчась на одном месте, продолжал говорить о чем-то быстро и
горячо. По-видимому, это был очень умный гусь; после каждой длинной тирады он
всякий раз удивленно пятился назад и делал вид, что восхищается своей речью…
Послушав его и ответив ему: «рррр…», Каштанка принялась обнюхивать углы. В
одном из углов стояло маленькое корытце, в котором она увидела моченый горох и
размокшие ржаные корки. Она попробовала горох — невкусно, попробовала корки — и
стала есть. Гусь нисколько не обиделся, что незнакомая собака поедает его корм,
а напротив, заговорил еще горячее и, чтобы показать свое доверие, сам подошел к
корытцу и съел несколько горошинок.
Глава четвертая
Чудеса в решете
Немного
погодя опять вошел незнакомец и принес с собой какую-то странную вещь, похожую
на ворота и на букву П. На перекладине этого деревянного, грубо сколоченного П
висел колокол и был привязан пистолет; от языка колокола и от курка пистолета
тянулись веревочки. Незнакомец поставил П посреди комнаты, долго что-то
развязывал и завязывал, потом посмотрел на гуся и сказал:
— Иван
Иваныч, пожалуйте!
Гусь
подошел к нему и остановился в ожидательной позе.
— Ну-с, —
сказал незнакомец, — начнем с самого начала. Прежде всего поклонись и
сделай реверанс! Живо!
Иван
Иваныч вытянул шею, закивал во все стороны и шаркнул лапкой.
— Так,
молодец… Теперь умри!
Гусь лег
на спину и задрал вверх лапы. Проделав еще несколько подобных неважных фокусов,
незнакомец вдруг схватил себя за голову, изобразил на своем лице ужас и
закричал:
— Караул!
Пожар! Горим!
Иван
Иваныч подбежал к П, взял в клюв веревку и зазвонил в колокол.
Незнакомец
остался очень доволен. Он погладил гуся по шее и сказал:
— Молодец,
Иван Иваныч! Теперь представь, что ты ювелир и торгуешь золотом и брильянтами.
Представь теперь, что ты приходишь к себе в магазин и застаешь в нем воров. Как
бы ты поступил в данном случае?
Гусь
взял в клюв другую веревочку и потянул, отчего тотчас же раздался оглушительный
выстрел. Каштанке очень понравился звон, а от выстрела она пришла в такой
восторг, что забегала вокруг П и залаяла.
— Тетка,
на место! — крикнул ей незнакомец. — Молчать!
Работа
Ивана Иваныча не кончилась стрельбой. Целый час потом незнакомец гонял его
вокруг себя на корде и хлопал бичом, причем гусь должен был прыгать через
барьер и сквозь обруч, становиться на дыбы, то есть садиться на хвост и махать
лапками. Каштанка не отрывала глаз от Ивана Иваныча, завывала от восторга и
несколько раз принималась бегать за ним со звонким лаем. Утомив гуся и себя,
незнакомец вытер со лба пот и крикнул:
— Марья,
позови-ка сюда Хавронью Ивановну!
Через
минуту послышалось хрюканье… Каштанка заворчала, приняла очень храбрый вид и на
всякий случай подошла поближе к незнакомцу. Отворилась дверь, в комнату
поглядела какая-то старуха и, сказав что-то, впустила черную, очень некрасивую
свинью. Не обращая никакого внимания на ворчанье Каштанки, свинья подняла вверх
свой пятачок и весело захрюкала. По-видимому, ей было очень приятно видеть
своего хозяина, кота и Ивана Иваныча. Когда она подошла к коту и слегка
толкнула его под живот своим пятачком и потом о чем-то заговорила с гусем, в ее
движениях, в голосе и в дрожании хвостика чувствовалось много добродушия.
Каштанка сразу поняла, что ворчать и лаять на таких субъектов бесполезно.
Хозяин
убрал П и крикнул:
— Федор
Тимофеич, пожалуйте!
Кот
поднялся, лениво потянулся и нехотя, точно делая одолжение, подошел к свинье.
— Ну-с,
начнем с египетской пирамиды, — начал хозяин.
Он долго
объяснял что-то, потом скомандовал: «Раз… два… три!» Иван Иваныч при слове
«три» взмахнул крыльями и вскочил на спину свиньи… Когда он, балансируя
крыльями и шеей, укрепился на щетинистой спине, Федор Тимофеич вяло и лениво, с
явным пренебрежением и с таким видом, как будто он презирает и ставит ни в грош
свое искусство, полез на спину свиньи, потом нехотя взобрался на гуся и стал на
задние лапы. Получилось то, что незнакомец называл «египетской пирамидой».
Каштанка взвизгнула от восторга, но в это время старик кот зевнул и, потеряв
равновесие, свалился с гуся. Иван Иваныч пошатнулся и тоже свалился. Незнакомец
закричал, замахал руками и стал опять что-то объяснять. Провозившись целый час
с пирамидой, неутомимый хозяин принялся учить Ивана Иваныча ездить верхом на
коте, потом стал учить кота курить и т. п.
Ученье
кончилось тем, что незнакомец вытер со лба пот и вышел, Федор Тимофеич
брезгливо фыркнул, лег на матрасик и закрыл глаза, Иван Иваныч направился к
корытцу, а свинья была уведена старухой. Благодаря массе новых впечатлений день
прошел для Каштанки незаметно, а вечером она со своим матрасиком была уже
водворена в комнатке с грязными обоями и ночевала в обществе Федора Тимофеича и
гуся.
|