← На страницу автора |
||||||||||||||||||||||||||||||
|
Увеличить |
Автор: | Александр Бушков |
Оригинальное название: | - | |
Метки: | Детектив | |
Язык оригинала: | Русский | |
Год: | 1995 | |
Входит в основной список: | Нет | |
Купить и скачать: | Загрузка... | |
Скачать ознакомительный фрагмент: | Загрузка... | |
Читать ознакомительный фрагмент: | Загрузка... | |
Описание: Высокая рыжая красотка с великолепной фигурой и стройными ногами – это старший оперуполномоченный уголовного розыска Дарья Шевчук. Когда-то она поймала маньяка, тронувшегося хирурга, вырезавшего у женщин печень. Сегодня в Шантарске произошло новое убийство, вернее уже два. Убиты женщины, хорошо одетые, и у каждой на шею намотан дешевый шарфик из красного трикотажа, украшенный силуэтом черного чертенка. И у каждой на лбу разрез в виде перевернутого креста… |
« |
…Зеленая «шестерка» свернула во двор, мазнув тусклыми фарами ближнего света по шеренге темно-красных гаражных дверей, медленно поехала вдоль длиннющей блочной девятиэтажки…
– Лажа, – сказал тот, что повыше, усатый. – Что? – Второй, накрывавший газетой пистолет на столе, лениво обернулся к нему. Усатый кивнул на цветной экран, где мордастый негр неторопливо стягивал плавки с пикантной брюнетки, сидевшей с широко расставленными ногами. Черномордый не мог и подозревать, что вскоре папаша, он же Чак Норрис, жестоко обидится на этаких вот трахальщиков его доченьки и начнет мочить всех подряд, вдоль-поперек и всяко, не делая различий меж черными и белыми. – Туфту гонят, – сказал усатый. – Пока ты выходил, я крутанул в замедленном действии. – Ну и что? – Трусы-то он снял, а у нее под ними еще одни. В замедленном хорошо видно. – На то кино, – пожал плечами второй. – Если давать всякому черномазому по-настоящему-то стягивать… – О, как он ее… – Ну, папуас, чего хочешь? Эй, вроде машина подошла? …Широкоплечий парнишка в свитере и распахнутой кожанке выскочил из «шестерки», резво вбежал в подъезд и рысью припустил по лестнице. – Точно, тачка, – сказал усатый. – Пора бы. Встал за дверь, живо! Смотри у меня… – Да чего там, двор пустой… – Все равно варежкой не щелкай. До поезда – как до Китая раком. – А нам бы день простоять да ночь продержаться… В дверь позвонили – уверенно, даже нагло, длинно. Второй, держа ТТ стволом вверх, прижался к стене, встал так, чтобы видеть прихожую в висевшем напротив холодильника зеркале. Усатый медленно повернул головку первого замка, второго. Крепыш в кожанке, энергично нажевывая резинку, окинул его нахальным, оценивающим взглядом: – Девочек заказывал? – Ну. – Тогда посторонись, братила, о-так… – Крепыш, ловко упершись ладонью ему в живот, отодвинул от двери, моментально просочился в прихожую и совершенно по-хозяйски затопотал направо, в комнату. Там уже был полный порядок – напарник мирно сидел за столом, держа руку рядом с газетой. На экране блаженно постанывал негр, взгромоздившийся уже на совершенно равнодушную к происходящему брюнеточку. – Тут один, а ну-ка там… – Крепыш пошел в другую комнату, быстро нашел выключатель. – Эй, ты, полегче… – беззлобно бросил усатый. – Гуляет тут, как по проспекту. – Братила, ты что, первый раз с нашим столом заказов связался? Я ж должен окинуть заботливым взглядом, может, у тебя в шкафу три Чикатилы, и все извращенцы? А девочек беречь надо, чтобы товарный вид держали… Мне что, самому ложиться? Усатый взирал на него мрачновато. – Ладно, перечирикали, – пожал он плечами. – Иди, гони телок. – Друг ты мой единственный, вот с телками накладка. Ну не было у нас двоих, хоть ты меня режь. Разобрали. Время на дворе холодное, зима, всем погреться охота. Одна есть. Чем богаты. От сердца отрываю. – Ну слушай… – Да фирма веников не вяжет! – заторопился крепыш. – Обоих обслужит по мировым стандартам. Девочка классная, в Париже работала. – Звездишь. – Жопу ставлю. Сама докажет. – И хрипло пропел: – «Она была в Пар-риже…» Не, честно. Работала в Париже. Хрусти капустой, господин клиент, у нас вперед, как в лучших домах Лондона. Четыреста. – Чего? – А того. Ты ж сам заказывал до утра? А телка клевая, не отбросы, опять-таки парижская школа… А то я поехал, без тебя хватит любителей на парижскую выучку… – Ладно, тормози, – усатый вытянул из кармана толстую пачку свернутых вдвое бумажек, отсчитал восемь. – Хоккей? – Хоккей. Значит, в шесть утра я ее забираю, усек? Да, братила, я отолью? В подъезде холодно… – Валяй в темпе. И гони телку. Усатый немного расслабился, но из прихожей не ушел, стоял, подпирая плечом косяк, и ладонь держал на свитере, прикрывавшем заткнутый за пояс пистолет. В туалете шумно, оглушительно спустили воду, выскочил крепыш, бросил: – Дверь не закрывай, сейчас будет парижаночка. – И, топоча, ссыпался вниз. Дверь осталась распахнутой. Усатый переместился к ней, сузил глаза и напряженно вслушивался. Этаж был последний, девятый, так что верхней площадки не имелось, и сюрпризов следовало ожидать только снизу. Слышно было в покойной вечерней тишине, как внизу с лязгом переключили передачу, взвыл мотор и машина уехала. Внизу зацокали каблучки. Девушка не спеша поднималась. Усатый ждал, чуть приподняв большим пальцем край толстого свитера. В квартире работал телевизор, чирикали вовсю англоязычные голоса и, плохо успевая за ними, гнусаво бубнил переводчик. Девушка поднялась на девятый этаж – довольно высокая, с рыжими распущенными волосами, в распахнутой шубке из искусственного меха, якобы леопарда, и черном коротком платьице. Помахивая пластиковым пакетом, она совсем медленно преодолела последний лестничный марш, шумно отдышалась и сказала непринужденно: – С тебя девять баксов. По баксу за этаж, милый. Не так-то и приятно чапать пешедралом на стройных ножках и высоких каблучках… Усатый хмыкнул, но, оглядев ее внимательно, должен был признать, что ножки и впрямь неплохи. Годочков ей, правда, не меньше двадцати пяти, но, если прикинуть, как раз в его вкусе – не слишком юна и не слишком стара и на шлюху, что приятно, обликом не похожа. – Ладно, – сказал он, чуть расслабившись. Прислушался, но внизу было тихо. – Заходи. А насчет премии будет видно, к утру соберем заседание месткома, обсудим твое поведение, там и решим… Когда она сняла шубку, проворно перехватил из рук, запустил пальцы в карманы, но ничего не обнаружил. Взял из рук пакет, заглянул. Там отыскалась лишь коричневая резиновая маска Кинг-Конга и синие пакетики с импортными презервативами. Да обернутая в целлофан фотография. – А обезьян зачем? – хмыкнул он. Окинул ее взглядом с ног до головы. Нет, что-либо спрятать под этим платьицем было решительно невозможно. – А некоторым нравится, – она дернула плечом и улыбнулась довольно озорно. – Надевает, понимаешь ли, маску, ставит невдалеке – напротив зеркала и балдеет… – Вообще-то мысль, – фыркнул он. – Там побачим… – А обыскивал зачем? – А насчет клофелинчика. – Это как? – она уставилась самым невиннейшим взором. – Не знаешь? – хохотнул напарник, вышедший тем временем в прихожую. – И в водочку, поди, в жизни не подливала? – Ма-альчики… У нас серьезная фирма. Обижаете невинную девочку. Я туфли сниму, ладно? На шпильках на девятый – облезешь… – Да ты уж все снимай, – жизнерадостно посоветовал второй. – Ну, так-таки и сразу? – Девушка, покачивая бедрами, прошла в комнату. Уселась в потертое кресло, закинула ногу на ногу и вытащила сигарету из валявшейся на столе пачки «Мальборо». Огляделась. – Нет, мальчики, делаю вывод, что мне сегодня решительно повезло. Вид у вас самый славянский, квартирка на бичевскую блатхату не похожа, хвосты селедочные на скатерти не валяются… |
» |