Петля и камень в зеленой траве
 Увеличить |
Автор: |
Братья Вайнеры
|
| Оригинальное название: |
Петля и камень в зеленой траве |
| Метки: |
Роман, Детектив |
| Язык оригинала: |
Русский |
| Год: |
1975–1977 |
| Входит в основной список: |
Да |
| Купить и скачать:
|
Загрузка... |
| Скачать ознакомительный фрагмент:
|
Загрузка... |
| Читать ознакомительный фрагмент:
|
Загрузка... |
|
Описание:
Книга была задумана и написана в 1975–1977 годы, когда короткая хрущевская оттепель осталась далеко позади — в самый разгар брежневского «застоя», в условиях, при которых строить какие бы то ни было политические прогнозы было по крайней мере авантюрным легкомыслием. Разгул всесильной административной машины, новый культ личности, океан демагогической лжи, в котором утонуло наше общество, нарастающая экономическая разруха, всеобщее бесправие — вот социальная и духовная атмосфера, в которой создавался и которую призван был воссоздать роман.
|
Цитата:
| « |
знал, что это сон.
Небыль, чепуха, болотный пузырь со дна памяти. Дремотный всплеск фантазии пьяницы. Судорога похмельного пробуждения.
Но сил прогнать кошмар не было. И не было мысли вскочить, потрясти головой, закричать, рассеять наваждение…
Услышал негромкий стук, даже не стук, а тихий треск расколовшегося дерева. Торчит из двери огромный нож. Кинжал с черненой серебряной ручкой, весь в ржавчине и зелени, еще мелко трясется. И, прежде, чем он замер, я разглядел на рукояти выпуклые буквы «SSGG». И хотя я никогда в жизни не видел этого кинжала, я сразу сообразил, что это повестка тайного страшного суда «ФЕМЕ». Не шелохнувшись, лежал я на тахте, глядя с ужасом на вестника кары и пытаясь сообразить — почему мне? За что?
Дверь неслышно растворилась, и я увидел их. Трое в длинных черных капюшонах с прорезями для глаз и рта. Но обувь у них была обычная — черные полуботинки. И форменные брюки с кантом.
Они молча смотрели на меня, но во сне не нужны слова, мы хорошо понимали друг друга.
— Ты знаешь, кто мы? — беззвучно спросил один.
— Да, гауграф. Вы судьи Верховного трибунала «ФЕМЕ».
— Ты знаешь, кто уполномочил нас?
— Да, гауграф. Вас наделили беспредельными правами властители мира.
— Ты знаешь, что мы храним?
— Да, гауграф — вы храните Истину и караете праздномыслов, суесловов и еретиков.
— Ты знаешь символы трибунала «ФЕМЕ»?
— Да, гауграф. Штрик, штайн, грюне грас — «петля и камень на могиле, заросшей зеленой травой».
— Значит, тебе известен приговор «ФЕМЕ»?
— Да, гауграф. Суд «ФЕМЕ» выносит один приговор — смерть. Но я ведь никогда и ничего…
— Разве? — молча засмеялся судья. — А как хранится тайна «ФЕМЕ»?
— За четыреста лет никто не прочитал ни одного дела «ФЕМЕ», и на каждом архивном пакете стоит печать — «Ты не смеешь читать этого, если ты не судья „ФЕМЕ“…»
— Ты хотел нарушить тайну «ФЕМЕ», — мертво и решенно сказал гауграф.
— Но я ничего не видел! Я ничего не знаю! Я не могу нарушить тайну!..
— Ты хотел узнать — этого достаточно! — молча всколыхнулись черные капюшоны, и сквозь обессиливающий ужас забилась мысль-воспоминание, что я их знаю.
— Я не хочу умирать! — разорвало меня животным пронзительным воплем, но гауграф протянул руку к кинжалу, и обрушился на меня грохот и пронзительный вой…
…Дверной звонок гремел настырно, въедливо. Тяжелыми ударами ломилось в ребра огорченное страхом и пьянством сердце.
Я приподнялся на постели, но встать не было сил — громадная вздувшаяся голова перевешивала тщедушное скорченное туловище, и весь я был как рисунок человеческого тела в материнской утробе. В огромном пустом шаре гудели вихри алкогольных паров, их горячие смерчики вздымали, словно мусор с тротуара, обрывки вчерашней яви. Мелькали клочья ночного кошмара, чьи-то оскаленные пьяные хари — с кем же я пил вчера? — и вся эта дрянь стремилась разнести на куски тоненькую оболочку моего надутого черепа-шара. Кости в нем были тонюсенькие, как яичная скорлупа, и я знал, что положить ее обратно на подушку надо очень бережно.
Пусть там звонят хоть до второго пришествия — мне следует осторожно улечься, очень тихо, чтобы не разбежались длинные черные трещины по скорлупе моей хрупкой гудящей головы, натянуть одеяло повыше, подтянуть колени к подбородку, вот так, теснее, калачиком свернуться — так ведь и лежит в покое, тепле и темноте многие месяцы зародыш. Я зародыш, бессмысленный пьяный плод рода человеческого. Не трогайте меня — я не знаю ничьих тайн, оставьте меня в покое. Я хочу тепла и темноты. На многие месяцы. Я еще не родился. Я сплю, сплю. В моей огромной пустой голове шумит сладкий ветер беспамятства…
|
» |
Отзывы (0)
|
Сообщить об ошибке
Место в списке: 426
Баллы: 2380
Средний балл: 1.69
Проголосовало: 1407 человек
Голосов за удаление: 228
672 человека поставили 5
36 человек поставили 4
97 человек поставили 3
19 человек поставили 2
61 человек поставили 1
25 человек поставили -1
2 человека поставили -2
495 человек поставили -3
Сообщить об ошибке
|
