ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
МАЛЫШ ВИДИТ СНЫ
1
– Почему
ты никогда не играешь? – спросил Малыш у Смока, когда они как-то раз
сидели в «Оленьем Роге». – Неужели тебя не тянет к игорному столу?
– Тянет, –
ответил Смок. – Но я знаю статистику проигрышей, а мне нужна верная
прибыль.
Вокруг
них в большом зале бара раздавалось жужжание дюжины игорных столов, за которыми
люди в мехах и мокасинах испытывали свое счастье.
– Посмотри
на них, – сказал Смок, охватив широким жестом весь зал. – Ведь самый
простой математический расчет говорит, что все они, в общем, сегодня проиграют
больше, чем выиграют. Многие из них уже сейчас проигрались.
– Ты
хорошо знаешь арифметику, – почтительно пробормотал Малыш. – И в
основном ты прав. Но, с другой стороны, нельзя не считаться с фактами. Людям
иногда везет. А бывает так, что все игроки выигрывают. Я говорю это, потому что
сам играл и видел, как срывают банк. Нужно только выждать счастье, а там уж
играть вовсю.
– Судя
по твоим словам, это так просто, – сказал Смок, что я не понимаю, почему
люди проигрывают.
– К
сожалению, – возразил Малыш, – большинство игроков не чувствует,
когда им действительно везет. И со мной не раз так бывало. Каждый раз это надо
проверить на опыте.
Смок
покачал головой.
– Тут
тоже статистика, Малыш. Большинство игроков ошибается в своих предположениях.
– Но
неужели ты никогда не чувствовал, что стоит тебе поставить, и ты непременно
выиграешь?
Смок
рассмеялся.
– Слишком
много шансов против меня. Но вот что, Малыш. Я сейчас поставлю на карту доллар.
И посмотрим, принесет ли она нам что-нибудь на выпивку.
Смок
направился к карточному столу, но Малыш схватил его за руку.
– Чует
мое сердце, что мне сегодня повезет. Поставь лучше этот доллар на рулетку.
Они
подошли к стоявшему возле буфета столу с рулеткой.
– Подожди,
пока я не скажу, – посоветовал Малыш.
– На
какой номер? – спросил Смок.
– На
какой хочешь. Но не ставь, пока я не скажу.
– Надеюсь,
ты не будешь меня убеждать, что за этим столом у нас больше шансов, –
сказал Смок.
– У
нас столько же шансов, сколько у нашего соседа.
– Но
меньше, чем у крупье.
– Подожди, –
сказал Малыш. – Ну, ставь!
Крупье
пустил шарик из слоновой кости по гладкому краю колеса над вращающимся диском с
цифрами. Смок, сидевший много ниже, протянул руку над головой какого-то игрока
и наугад бросил свой доллар. Монета скользнула по гладкому зеленому сукну и
остановилась как раз против номера 34.
Шарик
тоже остановился, и крупье закричал:
– Выиграл
тридцать четвертый.
Он смел
деньги со стола, и Смок забрал тридцать пять долларов. Малыш хлопнул его по
плечу.
– Теперь
ты видишь, что такое счастье, Смок. Чуяло мое сердце. Этого не расскажешь, но я
знал, что ты выиграешь. Если бы твой доллар упал на какой-нибудь другой номер,
ты все равно выиграл бы. Главное, чтобы предчувствие было верное, а тогда уж
нельзя не выиграть.
– А
если бы вышел двойной ноль? – спросил Смок, направляясь с Малышом к
буфету.
– Тогда
бы и твой доллар упал на двойной ноль, – ответил Малыш. – Счастье
есть счастье. А потому идем назад к игорному столу. Я сегодня в удаче: я дал
выиграть тебе, а теперь сам хочу выиграть.
– У
тебя есть какая-нибудь система? – спросил Смок минут через десять, когда
его товарищ спустил сто долларов.
Малыш с
негодованием помотал головой и поставил фишки на 3, 11 и 17. Кроме того, он бросил
мелочь на «зеленое».
– К
черту дураков, играющих по какой-то системе! – закричал он, в то время как
крупье собрал со стола все его ставки.
Смок,
сначала равнодушный к игре, вдруг заинтересовался ею и, сам не принимая в ней
участия, стал внимательно следить за вращающимся колесом, за ставками и
выигрышами. Он так погрузился в это занятие, что Малыш, который решил, что с
него довольно, с трудом оттащил его от стола.
Крупье
вернул Малышу мешок с золотым песком, данный в залог, и приложил к нему бумажку,
на которой было написано: «Отсыпать 350 долларов».
Малыш
отнес свой мешок и бумажку весовщику, сидевшему в противоположном конце зала,
за большими весами. Тот отвесил триста пятьдесят долларов и всыпал их в
хозяйский сундук.
– На
этот раз твое счастье подтвердило правильность статистики, – сказал Смок.
– Согласись,
что я не мог этого знать, не проверив на опыте, – возразил Малыш. – Я
увлекся малость, потому что хотел показать тебе, что все-таки бывают минуты,
когда начинает везти.
– Не
горюй, Малыш, – рассмеялся Смок. – А вот я действительно набрел на
счастье.
Глаза
Малыша засверкали.
– Чего
же ты медлишь! Ставь!
– У
меня счастье особого рода. Скоро я выработаю систему, которая перевернет всю
эту лавочку.
– Система! –
буркнул Малыш, с искренней жалостью смотря на своего приятеля. – Смок, послушай
друга и пошли все системы к черту. Кто играет на системе, тот всегда
проигрывает. При системе счастья не бывает.
– Вот
этим она мне и нравится, – заявил Смок. – Система – это статистика.
Если система правильная, ни за что не проиграешь. А счастье всегда может
обмануть.
– Я
видел много неудачных систем, но не видал ни одной верной. – Малыш
помолчал и вздохнул. – Послушай, Смок, если ты помешался на системе, лучше
тебе сюда больше не показываться. Да и вообще не пора ли нам в путь-дорогу?
2
Несколько
недель оба друга спорили. Смок проводил время в наблюдениях за рулеткой в «Оленьем
Роге», Малыш настаивал, что необходимо как можно скорее двинуться в путь. А
когда стали говорить о походе за двести миль вниз по Юкону, Смок отказался
наотрез.
– Послушай,
Малыш, – сказал он. – Я не пойду. Такая прогулка отнимет целых десять
дней, а за это время я надеюсь окончательно разработать мою систему. Она уже
сейчас может дать мне верный выигрыш. Ну чего ради я потащусь в такую даль?
– Смок,
я о тебе забочусь, – ответил Малыш. – Как бы ты не рехнулся. Я готов
тащить тебя хоть на Северный полюс, хоть к черту на рога, только бы оторвать от
игорного стола.
– Не
беспокойся, Малыш. Ты забываешь, что я совершеннолетний. Тебе еще придется тащить
домой тот золотой песок, который я выиграю с помощью моей системы. И тогда ты
не обойдешься без хорошей собачьей упряжки.
– Сам
ты не пробуй играть, – продолжал Смок. – Все, что я выиграю, мы
разделим пополам, но для начала мне необходимы все наши наличные деньги. Моя
система еще не испытана, а потому возможно, что на первых порах я не раз
промахнусь.
3
Наконец
после многих часов и дней, проведенных в наблюдении за игорным столом, пришел
вечер, когда Смок заявил, что он начинает сражение. Малыш, грустный и
насупленный, словно плакальщик на похоронах, сопровождал друга в «Олений Рог».
Смок накупил фишек и сел рядом с крупье. Много раз шарик обежал круг, прежде
чем Смок решился поставить свою фишку. Малыш сгорал от нетерпения.
– Ставь
же, ставь, – говорил он. – Кончай эти похороны. Чего ты ждешь?
Испугался, что ли?
Смок
качал головой и ждал. Было сыграно уже десять партий, когда он наконец поставил
десять однодолларовых фишек на номер 26. Номер выиграл, и Смоку было уплачено
триста пятьдесят долларов. Потом, пропустив еще десять, двадцать, тридцать игр,
Смок снова поставил десять долларов на номер 32. Он снова выиграл триста
пятьдесят долларов.
– Тебе
везет! – свирепо прошептал Малыш Смоку. – Жарь дальше, не
останавливайся!
Прошло
полчаса, в течение которых Смок не принимал участия в игре, затем он поставил десять
долларов на номер 34 и выиграл.
– Везет! –
прошептал Малыш.
– Нисколько! –
ответил Смок. – Это работает моя система. А ведь недурная система, не
правда ли?
– Рассказывай! –
не соглашался Малыш. – Счастье приходит самыми разными путями. Никакой
системы тут нет. Тебе просто везет сегодня.
Теперь
Смок стал играть иначе. Он ставил чаще, но по мелкой, разбрасывая фишки по
разным номерам, и больше проигрывал, чем выигрывал.
– Брось
игру, – советовал Малыш. – Забирай деньги и уходи. Ты выиграл больше
тысячи долларов. Не искушай судьбу.
В эту
минуту шарик снова забегал по кругу, и Смок поставил десять фишек на номер 26.
Шарик остановился на 26, и крупье снова выплатил Смоку триста пятьдесят
долларов.
– Если
уж тебе так везет, – советовал Малыш, – так лови счастье за хвост и
ставь сразу двадцать пять долларов.
Прошло
около четверти часа, во время которых Смок выигрывал и проигрывал небольшие
суммы. А затем он вдруг поставил двадцать пять долларов на ноль – и тотчас же
крупье выплатил ему восемьсот семьдесят пять долларов.
– Разбуди
меня, Смок, это сон, – взмолился Малыш.
Смок
улыбнулся, достал записную книжку и занялся вычислениями. Эту книжку он неоднократно
вынимал из кармана и надолго погружался в какие-то расчеты.
Вокруг
стола собралась толпа. Многие игроки стали ставить на те же номера, что и Смок.
Тут он снова изменил свой маневр. Десять раз подряд он ставил на 18 и
проигрывал. Тут даже самые упрямые последователи покинули его. Тогда он
поставил на другой номер и выиграл триста пятьдесят долларов. Игроки снова
ринулись за ним и снова покинули его после целого ряда проигрышей.
– Да
брось же, Смок! – настаивал Малыш. – Всякому везению есть предел, и
твое явно кончилось: таких кушей, как раньше, тебе уже не забрать.
– Еще
один раз – и баста! – ответил Смок.
В
продолжение нескольких минут он ставил с переменным счастьем мелкие фишки на
разные номера, а затем бросил сразу двадцать пять долларов на двойной ноль.
– Давайте
подсчитаем, – сказал он крупье, выиграв на этот раз.
– Можешь
не показывать мне этот счет, – сказал Малыш Смоку, когда они направились к
весам. – Ты выиграл около трех тысяч шестисот долларов. Верно?
– Ровно
три тысячи шестьсот, – ответил Смок. – А теперь отвези песок домой.
Ведь мы так условились.
4
– Не
шути со своим счастьем! – говорил на следующее утро Малыш, видя, что Смок
снова собирается в «Олений Рог». – Тебе повезло, но уж больше везти не
будет. Счастье изменит тебе.
– Не
смей говорить о счастье! Тут не счастье, а статистика, научная формула.
Проиграться я никак не могу.
– К
черту систему! Никаких систем не существует. Я как-то раз выиграл семнадцать
раз подряд, но тут система была ни при чем. Просто дурацкое счастье! Я
испугался и прекратил игру. Если бы я играл дальше, я выиграл бы тридцать тысяч
на свои два доллара.
– А
я выигрываю, потому что у меня есть система.
– Ну
как ты это докажешь?
– Я
уже доказал тебе. Идем, докажу еще раз.
В
«Оленьем Роге» все уставились на Смока. Игроки у стола очистили ему место, и он
снова сел рядом с крупье. На этот раз он вел игру совсем иначе. За полтора часа
он поставил только четыре раза. Но каждая ставка была по двадцать пять
долларов, и всякий раз он выигрывал. Он получил три тысячи пятьсот долларов, и
Малыш снова отнес домой золотой песок.
– А
теперь пора кончать, – сказал Малыш, присев на край койки и снимая
мокасины. – Ты выиграл семь тысяч. Только сумасшедший стал бы дразнить
свое счастье.
– А
по-моему, только сумасшедший мог бы бросить игру, когда у него есть такая
замечательная система, как у меня.
– Ты
умный человек, Смок. Ты учился в колледже. Мне ввек того не узнать, что ты
сообразишь в одну минуту. Но ты ошибаешься, считая свое случайное везение за
систему. Я много на своем веку слышал о разных системах, но скажу тебе по
совести, как другу, – все они ни черта не стоят. Нет такой системы, чтобы
выигрывать в рулетку наверняка.
– Но
ведь я тебе доказал! И не раз еще докажу, если хочешь.
– Нет,
Смок. Все это просто сон. Вот сейчас я проснусь, разведу огонь и приготовлю
завтрак.
– Так
вот же, мой недоверчивый друг, золотой песок, который я выиграл! Попробуй
подыми его.
Смок
бросил на колени товарищу мешок с золотым песком. В мешке было тридцать пять фунтов
весу, и Малыш почувствовал его тяжесть.
– Это
явь, а не сон, – продолжал настаивать Смок.
– Уф!
Много видел я разных снов на своем веку. Во сне, конечно, все возможно. Но
наяву системы не помогают. Правда, я не учился в колледже, однако это не мешает
мне с полным основанием утверждать, что твое невероятное везение – только сон.
– Это
«закон бережливости Гамильтона», – со смехом сказал Смок.
– Я
никогда не слышал ни о каком Гамильтоне, но, по-видимому, он прав. Я сплю,
Смок, а ты лезешь ко мне со своей системой. Если ты любишь меня, крикни:
«Малыш! Проснись!» – и я проснусь и приготовлю завтрак.
5
На
третий вечер крупье вернул Смоку его первую ставку – пятнадцать долларов.
– Больше
десяти ставить нельзя, – сказал он. – Высшая ставка уменьшена.
– Испугался, –
фыркнул Малыш.
– Кому
не нравится, может не играть, – ответил крупье. – И, сказать откровенно,
я предпочел бы, чтобы ваш товарищ не играл за моим столом.
– Не
нравится его система, а? – издевался Малыш, в то время как Смок получал
триста пятьдесят долларов.
– В
систему я не верю. В рулетке никаких систем нет и быть не может. Но бывает так,
что человеку начинает везти. Я должен принять все меры, чтобы предохранить банк
от краха.
– Струхнули!
– Да,
рулетка – такое же деловое предприятие, как и всякое другое. Мы не филантропы.
Проходил
вечер за вечером, а Смок продолжал выигрывать, все время меняя способы игры.
Эксперты, столпившиеся вокруг стола, записывали его номера и ставки, тщетно
пытаясь разгадать его систему. Но ключа к ней они не могли найти. Все уверяли,
что ему просто везет. Правда, так везет, как еще не везло никому на свете.
Всех
смущало то, что Смок каждый раз играл по-иному. Порою он целый час не принимал
участия в игре и сидел, уткнувшись в свою записную книжку, и что-то высчитывал.
Но случалось и так, что он в продолжение пяти – десяти минут ставил три раза
подряд высшую ставку и забирал больше тысячи долларов. Порою его тактика
заключалась в том, что он с поразительной щедростью разбрасывал фишки, ставя на
разные номера. Так продолжалось от десяти до тридцати минут, и вдруг, когда
шарик обегал уже последние круги, Смок ставил высшую ставку разом на ряд, на
цвет, на номер и выигрывал по всем трем. Однажды он, для того чтобы сбить с
толку тех, кто хотел проникнуть в тайну его игры, проиграл сорок
десятидолларовых ставок. Но неизменно, из вечера в вечер, Малышу приходилось
тащить домой золотого песку на три с половиной тысячи долларов.
– И
все же никаких систем не бывает, – утверждал Малыш, ложась спать.
– Я
все время слежу за твоей игрой и не вижу в ней никакого порядка. Ты, когда
пожелаешь, ставишь на выигрывающий номер, а когда пожелаешь – на проигрывающий.
– Ты,
Малыш, и представить себе не можешь, как ты близок к истине. Я иногда
сознательно ставлю на проигрыш. Но и это входит в мою систему.
– К
черту систему! Я говорил со всеми игроками города, и все они утверждают, что не
может быть никакой системы.
– Но
ведь я каждый вечер доказываю им, что система есть.
– Послушай,
Смок, – сказал Малыш, подходя к свече и собираясь задуть ее. – Я,
видно, и впрямь не в себе. Ты, вероятно, думаешь, что это – свечка. Это не
свечка. И я – не я. Я сейчас где-нибудь в дороге, лежу в своем спальном мешке,
на спине, открыв рот, и все это вижу во сне. И ты – не ты, и свечка – не
свечка.
– Странно,
Малыш, что мы с тобой видим одинаковые сны, – сказал Смок.
– Совсем
нет. Я и тебя вижу во сне. Тебя нет, мне только снится, что ты со мной
разговариваешь. Мне снится, что со мною многие разговаривают. Я, кажется, схожу
с ума. А если этот сон продлится еще немного, я взбешусь, стану кусаться и
выть.
6
На
шестую ночь игры предельная ставка в «Оленьем Роге» была понижена до пяти
долларов.
– Не
беда, – сказал Смок, обращаясь к крупье. – Я уйду отсюда не раньше,
чем выиграю три тысячи пятьсот долларов. Вы только заставите меня играть
дольше, чем вчера.
– Почему
вы не играете за каким-нибудь другим столом? – злобно спросил крупье.
– Потому
что мне нравится ваш стол! – И Смок посмотрел на гудевшую в нескольких
шагах от него печку. – Здесь не дует, тепло и уютно.
Малыш
чуть не помешался, неся домой девятый мешок с золотым песком, – добычу
девятого вечера.
– Я
совсем сбит с толку, Смок, – говорил он. – С меня хватит. Я вижу, что
и вправду не сплю. Вообще систем не бывает, но у тебя есть система. Нет
никакого тройного правила. Календарь отменен. Мир перевернулся. Не осталось
никаких законов природы. Таблица умножения пошла ко всем чертям. Два равно
восьми. Девять – одиннадцати. А дважды два – равно восьмистам сорока шести с…
с… половиной. Дважды все – равно кольдкрему, сбитым сливкам и коленкоровым
лошадям. Ты изобрел систему, и теперь существует то, чего никогда не было. Солнце
встает на западе, луна превратилась в монету, звезды – это мясные консервы,
цинга – благословение Божие, мертвые воскресают, скалы летают, вода – газ, я –
не я, ты – не ты, а кто-то другой, и возможно, что мы с тобой – близнецы, если
только мы – не поджаренная на медном купоросе картошка. Разбуди меня! О кто бы
ты ни был, разбуди меня!
7
На
следующее утро к ним пришел гость. Смок знал его. Это был Гарвей Моран,
владелец всех игорных столов в «Тиволи». Он заговорил умоляюще и робко.
– Вы
нас всех озадачили, Смок, – начал он. – Я пришел к вам по поручению
девяти других владельцев игорных столов в трактирах города. Мы ничего не
понимаем. Нам известно, что в рулетке не может быть никаких систем. Это говорят
все ученые-математики. Рулетка сама по себе система, и все другие системы
против нее бессильны, в противном случае арифметика – чушь.
Малыш
яростно закивал головой.
– Если
система может победить систему, значит, никакой системы не существует, –
продолжал владелец рулетки. – А тогда нам пришлось бы признать, что одна и
та же вещь может находиться одновременно в двух разных местах или что две
разные вещи могут одновременно находиться в одном месте, способном вместить
только одну из них.
– Ведь
вы следили за моей игрой? – спросил Смок. – Если системы нет, а мне
просто везет, то вам нечего волноваться.
– В
этом вся загвоздка. Мы не можем не волноваться. Вы, несомненно, играете по
какой-то системе, а между тем никакой системы не может быть. Я слежу за вами
пять вечеров подряд и мог заметить только, что у вас есть кое-какие излюбленные
номера. Так вот, мы, владельцы девяти игорных столов, собрались и решили
обратиться к вам с дружеским предложением. Мы поставим рулетку в задней комнате
«Оленьего Рога», и там обыгрывайте нас, сколько угодно. Совершенно частным образом.
Только вы, да Малыш, да мы. Что вы на это скажете?
– Мы
это сделаем немного иначе, – ответил Смок. – Вы просто хотите следить
за моей игрой. Сегодня вечером я буду играть в баре «Оленьего Рога». Там
следите за моей системой, сколько вам будет угодно.
8
В этот
вечер, когда Смок сел за игорный стол, крупье закрыл игру.
– Игра
кончена, – сказал он. – Так велел хозяин.
Но
собравшиеся владельцы игорных столов не хотели с этим примириться. В несколько
минут они собрали по тысяче долларов с человека и снова открыли игру.
– Обыграйте
нас, – сказал Гарвей Моран Смоку, когда крупье первый раз пустил шарик по
кругу.
– Согласны
на то, чтобы предельная ставка была двадцать пять долларов?
– Согласны.
Смок
сразу поставил двадцать пять фишек на ноль и выиграл. Моран вытер пот со лба.
– Продолжайте, –
сказал он. – У нас в банке десять тысяч.
Через
полтора часа все десять тысяч перешли к Смоку.
– Банк
сорван, – сказал крупье.
– Ну
что, хватит? – спросил Смок.
Владельцы
игорных домов переглянулись. Эти разъевшиеся продавцы счастья, вершители его
законов, были побиты. Перед ними стоял человек, который был либо ближе знаком с
этими законами, либо создал иные законы, высшие.
– Больше
мы не играем, – сказал Моран. – Ведь так, Бэрк?
Большой
Бэрк, владелец игорных столов в двух трактирах, кивнул головой.
– Случилось
невозможное, – сказал он. – У этого Смока есть система. Он разорит
нас. Если мы хотим, чтобы наши столы работали по-прежнему, нам остается только
сократить предельную ставку до доллара, до десяти центов, даже до цента. С
такими ставками ему много не выиграть.
Все
взглянули на Смока. Он пожал плечами.
– Тогда,
джентльмены, я найду людей, которые по моим указаниям будут играть за всеми вашими
столами. Я буду платить им по десяти долларов за четырехчасовую смену.
– Видно,
нам придется закрыть лавочку, – ответил Большой Бэрк. – Если только…
– он переглянулся с товарищами, – если только вы не пожелаете с нами
серьезно поговорить. Сколько вы хотите за вашу систему?
– Тридцать
тысяч долларов! – сказал Смок. – По три тысячи с каждого стола.
Они
пошептались и согласились.
– И
вы объясните нам вашу систему?
– Конечно.
– И
обещаете никогда в Доусоне не играть в рулетку?
– Нет,
сэр, – твердо сказал Смок, – я обещаю только никогда больше не
пользоваться этой системой.
– Черт
возьми! – воскликнул Моран. – Нет ли у вас еще и других систем?
– Подождите! –
вмешался Малыш. – Мне надо поговорить с моим компаньоном. Иди сюда, Смок.
Смок
пошел за Малышом в угол комнаты. Сотни любопытных глаз следили за ними.
– Послушай,
Смок, – хрипло зашептал Малыш. – Может, это не сон. А в таком случае
ты продаешь свою систему страшно дешево. Ведь с ее помощью ты можешь весь мир
ухватить за штаны. Речь идет о миллионах! Сдери с них! Сдери с них как следует!
– А
если это сон? – ласково спросил Смок.
– Тогда,
во имя сна и всего святого, сдери с них как можно больше. Какой толк видеть
сны, если мы даже во сне не можем сделать выгодного дельца?
– К
счастью, это не сон, Малыш.
– В
таком случае я тебе никогда не прощу, если ты продашь систему за тридцать
тысяч.
– Ты
бросишься мне на шею, когда я продам ее за тридцать тысяч. Это не сон, Малыш.
Ровно через две минуты ты убедишься, что это был не сон. Я решил продать
систему, потому что мне ничего другого не остается.
Смок
заявил владельцам столов, что он не меняет своего решения. Те передали ему
расписки, на три тысячи каждая.
– Потребуй,
чтобы тебе заплатили наличными, – сказал Малыш.
– Да,
я хочу получить золотым песком, – сказал Смок.
Владелец
«Оленьего Рога» взял расписки, и Малыш получил золотой песок.
– Теперь
у меня нет ни малейшего желания проснуться, – сказал он, поднимая тяжелые
мешки. – Этот сон стоит семьдесят тысяч. Нет, я не такой расточитель,
чтобы раскрыть сейчас глаза, вылезть из-под одеяла и готовить завтрак.
– Ну,
рассказывайте вашу систему, – сказал Бэрк. – Мы вам заплатили и ждем
ваших объяснений.
Смок
подошел к столу.
– Прошу
внимания, джентльмены! У меня не совсем обыкновенная система. Вряд ли это можно
назвать системой. Но у нее то преимущество, что она дает практические
результаты. У меня, собственно, есть свои догадки, однако я не стану о них
сейчас распространяться. Следите за мной. Крупье, приготовьте шарик. Я хочу
выиграть на номер двадцать шесть. Допустим, я ставлю на него. Пускайте шарик,
крупье!
Шарик
забегал по кругу.
– Заметьте, –
сказал Смок, – что номер девять был как раз напротив!
Шарик
остановился как раз напротив двадцати шести.
Большой
Бэрк выругался. Все ждали.
– Для
того, чтобы выиграть на ноль, нужно, чтобы напротив стояло одиннадцать.
Попробуйте сами, если не верите.
– Но
где же система? – нетерпеливо спросил Моран. – Мы знаем, что вы
умеете выбирать выигрышные номера. Но как вы их узнали?
– Я
внимательно следил за выигрышами. Случайно я дважды отметил, где остановился
шарик, когда вначале против него был номер девять. Оба раза выиграл двадцать
шестой. Тогда я стал изучать и другие случаи. Если напротив находится двойной
ноль – выигрывает тридцать второй. А для того чтобы выиграть на двойной ноль,
необходимо, чтобы напротив было одиннадцать. Это случается не всегда, но
обычно. Как я уже сказал, у меня есть свои догадки, о которых я предпочитаю не
распространяться.
Большой
Бэрк, пораженный какой-то мыслью, внезапно вскочил, остановил рулетку и стал
внимательно осматривать колесо. Все девять остальных владельцев рулеток тоже
склонили головы над колесом. Затем Большой Бэрк выпрямился и посмотрел на
печку.
– Черт
возьми! – сказал он. – Никакой системы не было. Стол стоит слишком
близко к огню, и проклятое колесо рассохлось, покоробилось. Мы остались в
дураках. Не удивительно, что он играл только за этим столом. За другим столом
он не выиграл бы и кислого яблока.
Гарвей
Моран облегченно вздохнул.
– Не
беда! – произнес он. – Мы не так уж много заплатили, зато мы знаем
наверняка, что никакой системы не существует.
Он
захохотал и хлопнул Смока по плечу.
– Да,
Смок, вы нас помучили изрядно. А мы еще радовались, что вы оставляете наши
столы в покое. У меня в «Тиволи» есть славное вино. Идем со мной, и я его
открою.
Вернувшись
домой, Малыш стал молча перебирать мешки с золотым песком. Наконец он разложил
их на столе, сел на край скамьи и стал снимать мокасины.
– Семьдесят
тысяч! – говорил он. – Это весит триста пятьдесят фунтов. И все
благодаря покривившемуся колесику и зоркому глазу. Смок, ты съел их сырыми, ты
съел их живьем. И все же я знаю, что это сон! Только во сне случаются такие
замечательные вещи. Но у меня нет ни малейшего желания проснуться. Я надеюсь,
что никогда не проснусь.
– Успокойся! –
отозвался Смок. – Тебе незачем просыпаться. Есть философы, которые утверждают,
что все люди живут во сне. Ты попал в хорошую компанию.
Малыш
встал, подошел к столу, взял самый большой мешок и стал укачивать его, как
ребенка.
– Может
быть, это и сон, – сказал он. – Но зато, как ты справедливо заметил,
я попал в хорошую компанию.
|