II. Бегство
Беглецы
уже достигли двух третей пути, когда заметили погоню. Она приближалась от
«горы» — самого высокого фрегата, спускаясь по покатому мостику. Надо было
спешить.
Тернип и
его почтенная половина изнемогали от усталости, догоняя молодых спутников. С палубы
на палубу — вверх, вниз, вверх, вниз — по шатким мосткам бежали Гатлинг, мисс
Кингман, супруги Додэ-Тернипы, Симпкинс и три матроса.
Пропустив
мимо себя всех, Гатлинг задержался у узкого мостика, соединившего обломки каравеллы
со стареньким пароходом, сломал доски и бросил их в воду. Таким образом удалось
задержать погоню, которой пришлось от этого места разбиться по обходным путям.
Слышно
было, как Слейтон, бывший во главе погони, громко ругался у разрушенного
мостика.
Беглецы
выиграли время, чтобы отплыть на плоту от берега по направлению к подводной лодке.
Но плыть приходилось с большой медленностью. Хотя здесь было относительно
свободное от водорослей место, все же «саргассы» цеплялись за плот и ежеминутно
приходилось останавливаться и руками расчищать путь.
Плот
едва пересек половину пути, а погоня уже подходила к тому месту, откуда отплыли
беглецы.
— Сдавайтесь!
Вернитесь или я никого не оставлю в живых! — кричал с «берега» Слейтон, потрясая
винтовкой над головой.
Вместо
ответа один из матросов с плота потряс кулаком.
— А,
собака! — закричал Слейтон и выстрелил. Пуля ударилась в плот.
Завязалась
перестрелка.
Островитяне
занимали более выгодное положение. Они находились под прикрытием мачт и обломков,
тогда как плот был весь на виду.
Среди
преследователей находилось все население острова.
— Господа, —
проговорила старуха Тернип. — Посмотрите, мисс, даже Мэгги Флорес притащилась
со своим беби; она вон там, выглядывает из-за палубы, видите?..
Слейтон
что-то приказал. Часть островитян спустилась к воде и стала наскоро сбивать
плот. Отъезжавшие атаковали их выстрелами. Вот упал в воду один… вот и другой,
мотнув рукой, со стоном выбирается на палубу рыбачьего баркаса…
Беглецы
пока отделывались счастливо. Островитяне, отвыкшие стрелять, не попадали в
цель. Пули ложились кругом плота, поднимая брызги. Скоро, однако, один из
матросов на плоту был ранен в ногу. Пуля пронизала вуаль, развевавшуюся на
голове мисс Кингман. Гатлинг предложил женщинам лечь.
С
острова уже отплывал плот с пятью вооруженными островитянами.
Беглецы,
выбиваясь из последних сил, гребли грубо сделанными веслами.
Вот,
наконец, и лодка, возвышающаяся своей надводной частью, с небольшим мостиком
наверху.
Гатлинг
вскочил на лодку, открыл люк и спустил женщин.
В это
самое время он был пулею ранен в плечо. Побледнев от кровотечения, он продолжал
отдавать приказания.
— Проклятый
Слейтон! — воскликнул матрос-ирландец, увидав рану Гатлинга.
— Я
же угощу тебя! В цель!
И,
тщательно прицелившись, он выстрелил.
Фергус
Слейтон выронил ружье из рук и упал. Грудь его окрасилась кровью.
Видно
было, как по его зову к нему подошла Мэгги и, склоняясь, протянула ребенка.
Слейтон слабеющей рукой коснулся головы ребенка и что-то говорил Мэгги и
Флоресу…
Но
следить за этой сценой беглецам не было времени: погоня на плоту уже
причаливала к подводной лодке. И в то время, как люк подводной лодки
захлопнулся за последним из беглецов — Гатлингом, островитяне уже карабкались к
мостику…
Лодка
дрогнула и стала быстро погружаться в воду…
Растерявшиеся
преследователи, теряя уходившую из-под ног опору, забарахтались в воде и, путаясь
в водорослях, стали взбираться на плот.
Этот
самый момент погружения был встречен криками «ура» экипажа подводной лодки.
Последние
опасения исчезли: механизм действовал безукоризненно. Яркий электрический свет
заливал каюту. Мотор работал без перебоев. Легкие дышали свободно.
Но
предаваться радости было не время. Раненые требовали забот. Мисс Кингман и
старуха Тернип взяли на себя роль сестер милосердия. Раненому матросу
перевязали ногу, Гатлингу — плечо.
С
большими усилиями удалось Гатлинга уложить на койку. Его лихорадило, плечо
опухло и болело, но он желал лично управлять лодкой.
Ночью
ему сделалось хуже. Старуха Тернип, утомленная бегством и волнениями дня, ушла
спать, и у больного осталась дежурить мисс Кингман.
Гатлинг
не спал. Вивиана мочила ему виски водой.
Он слабо
улыбнулся и сказал:
— Благодарю
вас… я чувствую себя лучше, не утомляйтесь, отдохните.
— Я
не устала!
— Как
все это странно! — начал он после паузы. — Вам выпало на долю
ухаживать за преступником…
Мисс
Кингман нахмурилась.
— Не
говорите об этом!
— А
я почему-то хочу говорить сегодня именно об этом. Скажите, мисс Кингман,
откровенно, вы верите в мое преступление?
Мисс
Кингман смутилась.
— Я
не знаю, совершили ли вы преступление, но я знаю, что вы лучше многих так
называемых «честных людей», — ответила мисс Кингман.
— Вы
верите мне… Я хочу вам рассказать все.
— Право,
лучше, если бы вы уснули.
— Нет,
нет… Слушайте… Я служил инженером у Джексона… Судостроительный завод… не слыхали?
Я любил Деллу Джексон, дочь старика Джексона. После войны дела Джексона пошатнулись.
Ему грозил крах. И, как это часто бывает в кругу капиталистов, Джексон составил
план поправить свои дела путем брака своей дочери с сыном крупного банкира
Лорроби. Делла любила меня. Но она была очень привязана к старику отцу и
решила, что должна принести себя в жертву, несмотря на то, что
неуравновешенный, дегенеративный Лорроби был ей глубоко антипатичен. Я не счел
себя вправе разубеждать ее, но написал ей письмо, в котором просил повидаться с
ней в последний раз в окрестностях города. Я решил уехать в Европу, и у меня
уже был пароходный билет в кармане. Оставив свою машину с шофером у дороги, я
углубился в рощу, но в условленном месте не нашел мисс Джексон. Я был очень
огорчен, однако у меня не было времени на дальнейшие поиски или ожидания.
Побродив еще немного по этому безлюдному месту, я сел на машину, прибыв в
гавань перед самым отплытием парохода, и покинул берега Америки.
Однажды,
читая газету уже в Генуе, я был поражен сообщением из Нью-Йорка: Делла Джексон
была убита. Тело ее найдено недалеко от назначенного нами места свидания. Среди
ее бумаг следственные власти нашли мое письмо с приглашением на свиданье именно
туда, где она была найдена, и в тот день, когда ее убили…
Показания
опрошенного шофера, который возил меня, завершили картину. Все улики падали на
меня. Обоснованными казались и мотивы убийства: все знали, что я имел виды на
мисс Джексон и что Лорроби оттеснил меня. Соперничество. Ревность. Месть… В той
же газете имелось крупное объявление о выдаче вознаграждения в десять тысяч
долларов тому, кто обнаружит пребывание и передаст в руки полиции убийцу мисс
Джексон — Реджинальда Гатлинга… Моя голова была оценена. Мне приходилось
скрываться. Симпкинс выследил меня и должен был получить приз за мою поимку,
если бы не наше кораблекрушение… Вот и все, — устало закончил Гатлинг.
Мисс
Кингман выслушала рассказ с напряженным вниманием.
— Но
кто же убил мисс Джексон?
Гатлинг
пожал плечами.
— Это
для меня остается тайной… Может быть, случайный грабитель… Но важно то, что мне
не оправдаться… Все улики против меня… И желанный для всех нас берег-спасение
для вас, но гибель для меня. Как только я сойду на землю, я опять стану
преступником, и… наши дороги разойдутся, — тихо закончил он, глядя на нее.
Мисс
Кингман со скорбным лицом наклонилась к его голове и поцеловала в лоб.
— Я
верю вам! И для меня вы никогда не будете преступником.
— Благодарю, —
и он закрыл глаза.
|