Софокл «Антигона»

Эписодий Пятый

 

 

 

Тиресий

О государи Фив! Пришло нас двое –

1000 Один лишь зрячий, – ибо нам, слепцам,

Дорогу указует провожатый.

 

 

 

Креонт

Что скажешь нового, Тиресий‑старец?

 

 

 

Тиресий

Скажу; но ты вещателю внимай.

 

 

 

Креонт

Твоим советам я внимал и раньше.

 

 

 

Тиресий

Ты потому и градом правил с честью.[72]

 

 

 

Креонт

Да, признаюсь: ты приносил мне пользу.

 

 

 

Тиресий

Ты вновь стоишь на лезвии судьбы.

 

 

 

Креонт

В чем дело? Весть твоя меня тревожит.

 

 

 

Тиресий

Поймешь, узнав совет моей науки.

1010 На старом месте я сидел гаданий,

Где у меня был всякой птицы слет,

И слышу странный голос птиц, во гневе

И в бешенстве кричащих непонятно.

Я понял, что друг друга рвут когтями:

Мне крыльев шум об этом говорил.

Я в страхе, начал по огню гадать

На алтаре, но бог не принял жертвы.

Огонь не разгорался, и на угли

От бедер сало капало, топясь,

Дымилось, и плевалось, и, раздувшись,

Вдруг желчью брызгало, и вскоре с бедер

Весь жира слой сошел, в огне обтаяв.

И тщетно от богов я ждал ответа.

Так рассказал мне мальчик мой; ведь он –

Вожатый мне, как я для вас вожатый.

Твой приговор на град навел болезнь;

Осквернены все алтари в стране

И в самом граде птицами и псами,

Что труп Эдипова терзали сына.

1030 Уж боги не приемлют ни молитв,

Ни жертв от нас, ни пламени сожженья;

Уж не кричит, вещая благо, птица,

Убитого напившись жирной крови.

Итак, об этом поразмысли, сын:

Все люди заблуждаются порою,

Но кто в ошибку впал, коль он не ветрен

И не несчастлив отроду, в беде,

Упорство оставляя, все исправит;

Упрямого ж безумным мы зовем.

1040 Нет, смерть уважь, убитого не трогай.

Иль доблестно умерших добивать?

Тебе на благо говорю: полезно

У доброго советника учиться.

 

 

 

Креонт

Старик, вы все стреляете в меня,

Как в цель стрелки; и в прорицаньях даже

Я вами не забыт; своей родней же

Давно и оценен я и распродан.

Что ж, наживайтесь, коли так, торгуйте

Электром сардским[73] иль индийским златом,

1050 Его в могилу вам не положить.

Нет, если б даже Зевсовы орлы

Ему тащили эту падаль в пищу,

Я и тогда, той скверны не боясь,

Не допустил бы похорон: я знаю –

Не человеку бога осквернить.

Но и мудрейшие, старик Тиресий,

Позорно гибнут, если злые мысли

Для выгоды словами украшают.

 

 

 

Тиресий

Увы!

1060 Да разве понимает кто‑нибудь…

 

 

 

Креонт

Что ж? Истину ходячую объявишь?

 

 

 

Тиресий

Насколько разум выше всех богатств…

 

 

 

Креонт

Настолько ж нам безумье – враг великий!

 

 

 

Тиресий

А ты уже недугом этим тронут.

 

 

 

Креонт

Гадателю я дерзко не отвечу!

 

 

 

Тиресий

Дерзишь, пророчество считая ложью!

 

 

 

Креонт

Пророки все всегда любили деньги.

 

 

 

Тиресий

Тираны ж все корыстны, как известно.

 

 

 

Креонт

Ты, видно, позабыл, что я правитель?

 

 

 

Тиресий

Нет, но чрез меня спасал ты Фивы.[74]

 

 

 

Креонт

Хоть прорицатель ты, а любишь зло.

 

 

 

Тиресий

Ты страшную открыть принудишь тайну!

 

 

 

Креонт

Открой! Но говори не ради денег!

 

 

 

Тиресий

Нет, промолчу: ведь тайна – про тебя.

 

 

 

Креонт

Знай: ты моих решений не изменишь.

 

 

 

Тиресий

Тогда узнай и помни, что немного

Ристаний кони Солнца совершат,

Как ты дитя, рожденное тобою

От чресл твоих, отдашь – за трупы труп;

1080 Затем, что ты безжалостно загнал

Живую душу в темную гробницу;

А сам берешь, отнявши у Подземных,

Прах обесчещенный, не погребенный;

Такого права нет ни у тебя,

Ни у богов, то их противно воле.

За это ждут тебя богини мщенья,

Эринии Аида и богов,

Чтоб и тебя постигли те же беды.

Подкупленный ли говорю с тобою,

1090 Увидишь сам: раздастся скоро, скоро

Вопль женщин и мужей в дому твоем.

Гнев на тебя вздымают города,

По чьим сынам обряды совершали

Псы, звери, птицы; их нечистой пищей

Все в граде алтари осквернены.

Такие стрелы я в тебя, как лучник,

Направил в гневе, вызванном тобой.

И стрелы метки, не уйдешь от них.

Домой пойдем, мой мальчик. Пусть на тех,

1100 Кто помоложе, гнев он вымещает.

Пусть учится он сдерживать язык

И более ума иметь, чем ныне.

Уходит с мальчиком‑поводырем.

 

 

 

Хор

Царь, он ушел с пророчеством ужасным.

С тех пор как волосы главы моей

Из черных стали белыми, я знаю –

Пророком ложным никогда он не был.

 

 

 

Креонт

Я также это знаю и смущен.

Мне тяжко уступать, но тяжки беды,

Которые стрясутся над упрямым.

 

 

 

Хор

Тебе совет, сын Менекея, нужен.

 

 

 

Креонт

Что ж должно делать? Я приму совет.

 

 

 

Хор

Ступай, веди невесту из пещеры

И оскверненный прах похорони.

 

 

 

Креонт

По‑твоему, я должен уступить?

 

 

 

Хор

Да, царь, и поскорей: ведь боги быстро

Напастью дни безумцев пресекают.

 

 

 

Креонт

Увы, мне тяжко, но свое решенье

Я отменю: с судьбой нельзя сражаться.

 

 

 

Хор

Иди же, поспешай, не жди других.

 

 

 

Креонт

1120 Немедля я пойду. Сюда, эй, слуги!

Все поскорей с собой кирки берите

Бегите все туда… отсюда видно.

А я, раз это решено, пойду

Ту выпустить, которую связал.

Я понял: чтить до самой смерти должно

От века установленный закон.

 

Уходит.