Марина Цветаева «Лирика»

            8. «Свободно шея поднята…»

   

    Свободно шея поднята,

    Как молодой побег.

    Кто скажет имя, кто — лета,

    Кто — край ее, кто — век?

    Извилина неярких губ

    Капризна и слаба,

    Но ослепителен уступ

    Бетховенского лба.

    До умилительности чист

    Истаявший овал.

    Рука, к которой шел бы хлыст,

    И — в серебре — опал.

    Рука, достойная смычка,

    Ушедшая в шелка,

    Неповторимая рука,

    Прекрасная рука.

    10 января 1915

  

            9. «Ты проходишь своей дорогою…»

   

    Ты проходишь своей дорогою,

    И руки твоей я не трогаю.

    Но тоска во мне — слишком вечная,

    Чтоб была ты мне — первой встречною.

    Сердце сразу сказало: «Милая!»

    Все тебе — наугад — простила я,

    Ничего не знав, — даже имени! —

    О, люби меня, о, люби меня!

    Вижу я по губам — извилиной,

    По надменности их усиленной,

    По тяжелым надбровным выступам:

    Это сердце берется — приступом!

    Платье — шелковым черным панцирем,

    Голос с чуть хрипотцой цыганскою,

    Все в тебе мне до боли нравится, —

    Даже то, что ты не красавица!

    Красота, не увянешь за лето!

    Не цветок — стебелек из стали ты,

    Злее злого, острее острого

    Увезенный — с какого острова?

    Опахалом чудишь, иль тросточкой, —

    В каждой жилке и в каждой косточке,

    В форме каждого злого пальчика, —

    Нежность женщины, дерзость мальчика.

    Все усмешки стихом парируя,

    Открываю тебе и миру я

    Все, что нам в тебе уготовано,

    Незнакомка с челом Бетховена!

    14 января 1915