← На страницу автора |
||||||||||||||||||||||||||||||
|
Увеличить |
Автор: | Светлана Алексиевич |
Оригинальное название: | - | |
Метки: | Документальная литература | |
Язык оригинала: | Русский | |
Год: | 2004 | |
Входит в основной список: | Нет | |
Купить и скачать: | Загрузка... | |
Скачать ознакомительный фрагмент: | Загрузка... | |
Читать ознакомительный фрагмент: | Загрузка... | |
Описание: Вторая книга (первой стала «У войны не женское лицо») знаменитого художественно-документального цикла Светланы Алексиевич «Голоса Утопии». Воспоминания о Великой Отечественной тех, кому в войну было 6-12 лет – самых беспристрастных и самых несчастных ее свидетелей. Война, увиденная детскими глазами, еще страшнее, чем запечатленная женским взглядом. К той литературе, когда «писатель пописывает, а читатель почитывает», книги Алексиевич не имеют отношения. Но именно по отношению к ее книгам чаще всего возникает вопрос: а нужна ли нам такая страшная правда? На этот вопрос отвечает сама писательница: «Человек беспамятный способен породить только зло и ничего другого, кроме зла».
|
« |
Я запомнила... Я была совсем маленькая, но я все запомнила...
Июнь сорок первого года... Последнее, что я запомнила из мирной жизни - сказку, мама читала ее на ночь. Мою любимую - о Золотой рыбке. Я всегда у Золотой рыбки тоже что-нибудь просила: "Золотая рыбка... Миленькая золотая рыбка..." И сестричка просила. Она просила по-другому: "По щучьему велению, по моему хотению..." Хотели, чтобы мы поехали на лето к бабушке, и чтобы папа с нами поехал. Он такой веселый... Утром проснулась от страха... Первую... увидел убитую лошадь... Следом... убитую женщину... Это меня удивило. Я представлял, что на войне убивают только мужчин... Из деревни Кабаки прибежала мамина сестра - тетя Катя. Черная, страшная. Она рассказала, что в их деревню приехали немцы, собрали активистов и вывели за околицу, там расстреляли из пулеметов. Среди расстрелянных был и мамин брат, депутат сельского Совета. Старый коммунист. До сих пор помню слова тети Кати: - Они ему разбили голову, и я руками мозги собирала... Они белые-белые... Она жила у нас два дня. И все дни рассказывала... Повторяла... За эти два дня у нее побелела голова. И когда мама сидела рядом с тетей Катей, обнимала ее и плакала, я гладил ее по голове. Боялся. Я боялся, что мама тоже станет белая... После очередной бомбежки запомнил груду книг среди разбитого камня, подобрал одну, она называлась "Жизнь животных". Большая, с красивыми картинками. Всю ночь не спал, читал и не мог оторваться... Помню, что военные книжки я не взял, читать о войне уже не хотелось. А вот о животных, о птицах... Как я помню... Помню отдельными проблесками... Нас бомбили, а мы прятались в саду за старыми яблонями. Все пятеро. У меня было еще четверо братиков, самому старшему - десять лет. Он научил, как надо прятаться от самолетов - за большими яблонями, где много листьев. Мама собирала нас и несла в погреб. А в погребе было страшно. Там жили крысы с маленькими сверлящими глазками, которые горели в темноте. Горели неестественным блеском. Еще крысы ночью повизгивали. Игрались. Когда немецкие солдаты зашли в хату, мы спрятались на печке. Под старыми тряпками. Лежали с закрытыми глазами. Не так страшно. Сожгли нашу деревню. Разбомбили деревенское кладбище. Прибежали люди туда: покойники лежали наверху... Они лежали, как будто еще раз убитые... Наш дедушка лежал, который недавно умер. Их опять хоронили... Все время хочется есть. Ходим с Женей в рожь, она растет прямо за домами. Растираем колоски и жуем зернышки. А поле уже немецкое, и колоски немецкие... Увидели легковой автомобиль, удираем. Буквально из нашей калитки меня выдергивает офицер в зеленой форме с блестящими погонами и то ли бьет стеком, то ли ремнем стегает. От страха окаменел -- боли не чувствую. Вдруг вижу бабушку: "Паночек, миленький, отдай внука. Богом прошу, отдай!" Бабушка - перед офицером на коленях. Офицер уходит, я лежу в песке. Бабушка на руках несет меня в дом. Я с трудом шевелю губами. После этого долго болею... Стояли большие морозы, повешенные были такие замерзшие, что когда их качало ветром, они звенели. Звенели, как замерзшие деревья в лесу... Звон этот... Когда нас освободили, отец ушел на фронт. Ушел с армией. Уже без него мне сшили первое платье за войну. Сшила его мама из портянок, они были белые, она их покрасила чернилами. В разбитом немецком поселке увидел: детский велосипед валяется. Обрадовался. Сел и поехал. Хорошо так идет! Я за войну ни одной детской вещи не видел. Забыл, что они где-то существуют. Детские игрушки... Я забыл... Забыл, потому что вырос на войне... |
» |