Явление III
Те же , Бобчинский и Добчинский
, оба входят, запыхавшись.
Бобчинский . Чрезвычайное происшествие!
Добчинский . Неожиданное известие!
Все . Что, что такое?
Добчинский . Непредвиденное дело: приходим в
гостиницу…
Бобчинский (перебивая) . Приходим с Петром
Ивановичем в гостиницу …
Добчинский (перебивая) . Э, позвольте, Петр
Иванович, я расскажу.
Бобчинский . Э, нет, позвольте уж я… позвольте,
позвольте… вы уж и слога такого не имеете…
Добчинский . А вы собьетесь и не припомните всего.
Бобчинский . Припомню, ей-богу, припомню. Уж не
мешайте, пусть я расскажу, не мешайте! Скажите, господа, сделайте милость, чтоб
Петр Иванович не мешал.
Городничий . Да говорите, ради бога, что такое? У
меня сердце не на месте. Садитесь, господа! Возьмите стулья! Петр Иванович, вот
вам стул.
Все усаживаются вокруг обоих Петров Ивановичей.
Ну, что, что такое?
Бобчинский . Позвольте, позвольте: я все по порядку.
Как только имел удовольствие выйти от вас после того, как вы изволили смутиться
полученным письмом, да-с, — так я тогда же забежал… уж, пожалуйста, не
перебивайте, Петр Иванович! Уж все, все, все знаю-с. Так я, изволите видеть,
забежал к Коробкину. А не заставши Коробкина-то дома, заворотил к
Растаковскому, а не заставши Растаковского, зашел вот к Ивану Кузьмичу, чтобы
сообщить ему полученную вами новость, да, идучи оттуда, встретился с Петром
Ивановичем…
Добчинский (перебивая) .Возле будки, где
продаются пироги.
Бобчинский . Возле будки, где продаются пироги. Да,
встретившись с Петром Ивановичем, и говорю ему: «Слышали ли вы о новости-та,
которую получил Антон Антонович из достоверного письма?» А Петр Иванович уж
услыхали об этом от ключницы вашей Авдотьи, которая, не знаю, за чем-то была
послана к Филиппу Антоновичу Почечуеву.
Добчинский (перебивая) .За бочонком для
французской водки.
Бобчинский (отводя его руки) .За бочонком для
французской водки. Вот мы пошли с Петром-то Ивановичем к Почечуеву… Уж вы, Петр
Иванович… энтого… не перебивайте, пожалуйста, не перебивайте!.. Пошли к
Почечуеву, да на дороге Петр Иванович говорит: «Зайдем, говорит, в трактир. В
Желудке-то у меня… с утра я ничего не ел, так желудочное трясение…» — да-с, в
желудке-то у Петра Ивановича… «А в трактир, говорит, привезли теперь свежей
семги, так мы закусим». Только что мы в гостиницу, как вдруг молодой человек…
Добчинский (перебивая) .Недурной наружности, в
партикулярном платье…
Бобчинский . Недурной наружности, в партикулярном
платье, ходит этак по комнате, и в лице этакое рассуждение… физиономия…
поступки, и здесь (вертит рукою около лба) много, много всего. Я будто
предчувствовал и говорю Петру Ивановичу: «Здесь что-нибудь неспроста-с». Да. А
Петр-то Иванович уж мигнул пальцем и подозвали трактирщика-с, трактирщика
Власа: у него жена три недели назад тому родила, и такой пребойкий мальчик,
будет так же, как и отец, содержать трактир. Подозвавши Власа, Петр Иванович и
спроси его потихоньку: «Кто, говорит, этот молодой человек?» — а Влас и
отвечает на это: «Это», — говорит… Э, не перебивайте, Петр Иванович,
пожалуйста, не перебивайте; вы не расскажете, ей-богу не расскажете: вы
пришепетываете; у вас, я знаю, один зуб во рту со свистом… «Это, говорит,
молодой человек, чиновник, — да-с, — едущий из Петербурга, а по
фамилии, говорит, Иван Александрович Хлестаков-с, а едет, говорит, в
Саратовскую губернию и, говорит, престранно себя аттестует: другую уж неделю
живет, из трактира не едет, забирает все на счет и не копейки не хочет
платить». Как сказал он мне это, а меня так вот свыше и вразумило. «Э!» —
говорю я Петру Ивановичу…
Добчинский . Нет, Петр Иванович, это я сказал: «э!»
Бобчинский . Сначала вы сказали, а потом и я сказал.
«Э! — сказали мы с Петром Ивановичем. — А с какой стати сидеть ему
здесь, когда дорога ему лежит в Саратовскую губернию?» Да-с. А вот он-то и есть
этот чиновник.
Городничий . Кто, какой чиновник?
Бобчинский . Чиновник-та, о котором изволили получили
нотицию, — ревизор.
Городничий (в страхе) . Что вы, господь с
вами! это не он.
Добчинский . Он! и денег не платит и не едет. Кому же
б быть, как не ему? И подорожная прописана в Саратов.
Бобчинский . Он, он, ей-богу он… Такой наблюдательный:
все обсмотрел. Увидел, что мы с Петром-то Ивановичем ели семгу, — больше
потому, что Петр Иванович насчет своего желудка… да, так он и в тарелки к нам
заглянул. Меня так и проняло страхом.
Городничий . Господи, помилуй нас, грешных! Где же он
там живет?
Добчинский . В пятом номере, под лестницей.
Бобчинский . В том самом номере, где прошлого года
подрались приезжие офицеры.
Городничий . И давно он здесь?
Добчинский . А недели две уж. Приехал на Василья
Египтянина.
Городничий . Две недели! (В сторону.) Батюшки,
сватушки! Выносите, святые угодники! В эти две недели высечена унтер-офицерская
жена! Арестантам не выдавали провизии! На улицах кабак, нечистота! Позор!
поношенье! (Хватается за голову.)
Артемий Филиппович . Что ж, Антон Антонович? —
ехать парадом в гостиницу.
Аммос Федорович . Нет, нет! Вперед пустить голову,
духовенство, купечество; вот и в книге «Деяния Иоанна Масона»…
Городничий . Нет, нет; позвольте уж мне самому.
Бывали трудные случаи в жизни, сходили, еще даже и спасибо получал. Авось бог
вынесет и теперь. (Обращаясь к Бобчинскому.) Вы говорите, он молодой
человек?
Бобчинский . Молодой, лет двадцати трех или четырех с
небольшим.
Городничий . Тем лучше: молодого скорее пронюхаешь.
Беда, если старый черт, а молодой весь наверху. Вы, господа, приготовляйтесь по
своей части, а я отправлюсь сам или вот хоть с Петром Ивановичем, приватно, для
прогулки, наведаться, не терпят ли проезжающие неприятностей. Эй, Свистунов!
Свистунов . Что угодно?
Городничий . Ступай сейчас за частным приставом; или
нет, ты мне нужен. Скажи там кому-нибудь, чтобы как можно поскорее ко мне
частного пристава, и приходи сюда.
Квартальный бежит впопыхах.
Артемий Филиппович . Идем, идем, Аммос Федорович! В
самом деле может случиться беда.
Аммос Федорович . Да вам чего бояться? Колпаки чистые
надел на больных, да и концы в воду.
Артемий Филиппович . Какое колпаки! Больным велено
габерсуп давать, а у меня по всем коридорам несет такая капуста, что береги
только нос.
Аммос Федорович . А я на этот счет покоен. В самом
деле, кто зайдет в уездный суд? А если и заглянет в какую-нибудь бумагу, так он
жизни не будет рад. Я вот уж пятнадцать лет сижу на судейском стуле, а как
загляну в докладную записку — а! только рукой махну. Сам Соломон не разрешит,
что в ней правда и что неправда.
Судья , попечитель богоугодных заведений
, смотритель училищ и почтмейстер уходят и в дверях сталкиваются
с возвращающимся квартальным.
|