Марина Цветаева «Лирика»

            2. «Молоко на губах не обсохло…»

    Молоко на губах не обсохло,

    День и ночь в барабан колочу.

    Мать от грохота было оглохла,

    А отец потрепал по плечу.

    Мать и плачет и стонет и тужит,

    Но отцовское слово — закон:

    — Пусть идет Императору служит, —

    Барабанщиком, видно, рожден.

    Брали сотнями царства, — столицы

    Мимоходом совали в карман.

    Порешили судьбу Аустерлица

    Двое: солнце — и мой барабан.

    Полегло же нас там, полегло же

    За величье имперских знамен!

    Веселись, барабанная кожа!

    Барабанщиком, видно, рожден!

    Загоняли мы немца в берлогу.

    Всадник. Я — барабанный салют.

    Руки скрещены. В шляпе трирогой.

    — Возраст? — Десять. — Не меньше ли, плут?

    — Был один, — тоже ростом не вышел.

    Выше солнца теперь вознесен!

    — Ты потише, дружочек, потише!

    Барабанщиком, видно, рожден!

    Отступилась от нас Богоматерь,

    Не пошла к московитским волкам.

    Дальше — хуже. В плену — Император,

    На отчаянье верным полкам.

    И молчит собеседник мой лучший,

    Сей рукою к стене пригвожден.

    И никто не побьет в него ручкой:

    Барабанщиком, видно, рожден!

    12 ноября 1918