Марина Цветаева «Лирика»

         НОВОЛУНЬЕ

  

   Новый месяц встал над лугом,

   Над росистою межой.

   Милый, дальний и чужой,

   Приходи, ты будешь другом.

  

   Днем — скрываю, днем — молчу.

   Месяц в небе, — нету мочи!

   В эти месячные ночи

   Рвусь к любимому плечу.

  

   Не спрошу себя: «Кто ж он?»

   Все расскажут — твои губы!

   Только днем объятья грубы,

   Только днем порыв смешон.

  

   Днем, томима гордым бесом,

   Лгу с улыбкой на устах.

   Ночью ж… Милый, дальний… Ах!

   Лунный серп уже над лесом!

  

   Таруса, октябрь 1909

 

         ЭПИТАФИЯ

  

   Тому, кто здесь лежит под травкой вешней,

   Прости, Господь, злой помысел и грех!

   Он был больной, измученный, нездешний,

   Он ангелов любил и детский смех.

  

   Не смял звезды сирени белоснежной,

   Хоть и желал Владыку побороть…

   Во всех грехах он был — ребенок нежный,

   И потому — прости ему, Господь!

 

         В ЛЮКСЕМБУРГСКОМ САДУ

  

   Склоняются низко цветущие ветки,

   Фонтана в бассейне лепечут струи,

   В тенистых аллеях все детки, все детки…

   О детки в траве, почему не мои?

  

   Как будто на каждой головке коронка

   От взоров, детей стерегущих, любя.

   И матери каждой, что гладит ребенка,

   Мне хочется крикнуть: «Весь мир у тебя!»

  

   Как бабочки девочек платьица пестры,

   Здесь ссора, там хохот, там сборы домой…

   И шепчутся мамы, как нежные сестры:

   — «Подумайте, сын мой»…— «Да что вы! А мой»…

  

   Я женщин люблю, что в бою не робели,

   Умевших и шпагу держать, и копье, —

   Но знаю, что только в плену колыбели

   Обычное — женское — счастье мое!