Марина Цветаева «Лирика»

         «Как простор наших горестных нив…»

  

   Как простор наших горестных нив,

   Вы окутаны грустною дымкой;

   Вы живете для всех невидимкой,

   Слишком много в груди схоронив.

  

   В вас певучий и мерный отлив,

   Не сродни вам с людьми поединки,

   Вы живете, с кристальностью льдинки

   Бесконечную ласковость слив.

  

   Я люблю в вас большие глаза,

   Тонкий профиль задумчиво-четкий,

   Ожерелье на шее, как четки,

   Ваши речи — ни против, ни за…

  

   Из страны утомленной луны

   Вы спустились на тоненькой нитке.

   Вы, как все самородные слитки,

   Так невольно, так гордо скромны.

  

   За отливом приходит прилив,

   Тая, льдинки светлее, чем слезки,

   Потухают и лунные блестки,

   Замирает и лучший мотив…

  

   Вы ж останетесь той, что теперь,

   На огне затаенном сгорая,

   Вы чисты, и далекого рая

   Вам откроется светлая дверь!

 

         НИНЕ

  

   К утешениям друга-рояля

   Ты ушла от излюбленных книг.

   Чей-то шепот в напевах возник,

   Беспокоя тебя и печаля.

  

   Те же синие летние дни,

   Те же в небе и звезды и тучки…

   Ты сомкнула усталые ручки,

   И лицо твое, Нина, в тени.

  

   Словно просьбы застенчивой ради,

   Повторился последний аккорд.

   Чей-то образ из сердца не стерт!..

   Все как прежде: портреты, тетради,

  

   Грустных ландышей в вазе цветы,

   Там мирок на диване кошачий…

   В тихих комнатках маленькой дачи

   Все как прежде. Как прежде и ты.

  

   Детский взор твой, что грустно тревожит,

   Я из сердца, о нет, не сотру.

   Я любила тебя как сестру

   И нежнее, и глубже, быть может!

  

   Как сестру, а теперь вдалеке,

   Как царевну из грез Андерсена…

   Здесь, в Париже, где катится Сена,

   Я с тобою, как там, на Оке.

  

   Пусть меж нами молчанья равнина

   И запутанность сложных узлов.

   Есть напевы, напевы без слов,

   О, любимая, дальняя Нина!