100bestbooks.ru в Instagram @100bestbooks
Грибоедов запахнул халат и сжался. Было холодно в комнате. Он закрыл на минуту глаза. Потом он сказал:
– Я не могу вас принять тайно ночью – все мои дела должны быть известны и явны. Мне не нужны секреты персиянского двора. Поэтому теперь вернитесь в дом свой. Подумайте хорошенько. И если вы действительно желаете вернуться на родину, приходите в другой раз, днем, чтобы я мог принять вас под свою защиту.
Сашка в казакине, накинутом на исподнее платье, светил евнуху. Евнух спускался по лестнице.
Грибоедов видел, как он остановился у конца лестницы, посередине двора и потом медленно, нехотя пошел прочь.
В восемь утра принесли Грибоедову отказ шаха в выдаче Самсона.
В восемь часов пришел Ходжа-Мирза-Якуб с тремя слугами во второй и последний раз. Ходжа-Мирза-Якуб остался в русском посольстве, и ему отвели комнату во втором дворе. Комната выходила на юг.
– Скажите, пожалуйста, правда ли, что, когда гарем выезжает за город, даются сигналы ружейными выстрелами и все убегают с дороги, а неубегающие подвергаются тюремному заключению?
– Нет, это неправда. Когда мы выезжаем в Негеристан на гулянье, нет отбою от нищих и зевак.
– Да, но Шарден описывает это. Шарден – надежный источник.
– Вы забываете, господин доктор, что Шарден жил, когда существовали во Франции рыцари, а Россия, кажется, не имела даже императоров.
Доктор Аделунг сидел у евнуха и расспрашивал его о восточных обычаях.
– Я видел здесь у одной женщины бумажку на локте, даже несколько выше локтя, на веревочке. Что это такое?
– Изречение из Корана.
– Я так и думал, – сказал с удовольствием доктор. – Амулеты.
Евнух посмотрел на него и улыбнулся.
– Женского корана, доктор.
– Женского?
– Его величество поручил принцу Махмуду-Мирзе собрать и записать женский коран. Он во многом отличается от мужского.
– Но это совершенная новость, – сказал озадаченный доктор. – Чем же отличается?
– Когда прибудут мои книги и рукописи, я дам вам ответ.
– Вы – образованный человек… – сказал доктор, слегка озадаченный.
– Образование мое скудное.
– Вы образованный человек, – сказал доктор строго, – вы напишите свои воспоминания, мы вместе переведем ваши рукописи, и господин Сеньковский издаст их в Петербурге. Успех будет шумный.
Ходжа-Мирза-Якуб помолчал.
– У вас большая библиотека?
– Все мое имущество помещается в семи ящиках.
– Когда прибывают ваши рукописи и книги?
– Я жду их с часу на час. Мои слуги, слуга господина Грибоедова и двое ваших чапаров отправились за ними.
Прошло полчаса.
– А скажите, пожалуйста, – спросил доктор, – есть ли в женском коране расхождения по поводу омовений?
– Есть, – ответил Мирза-Якуб и выглянул в окошко. Сашка, курьеры, Рустам-бек и его люди стояли на дворе.
Сашка разводил руками. Вид у него был серьезный. Вещей евнуха с ними не было.
Рустам-бек передал Ходже-Мирзе-Якубу письмо от шаха. Письмо было ласковое и приглашало Якуба вернуться для переговоров.
