100bestbooks.ru в Instagram @100bestbooks
В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
- Отчего, я часто думаю, - заговорила она, как всегда, по‑французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, - отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
- Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, - сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
- Ах, вот я то же говорю! - сказала она. - Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На‑днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал. - Когда вы едете? - спросил он. - Ah! ne me parlez pas de ce départ, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] - заговорила княгиня таким капризно‑игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. - Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения: И потом, ты знаешь, André? - Она значительно мигнула мужу. - J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] - прошептала она, содрогаясь спиною. Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто‑то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене: - Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, - сказал он. - Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из‑за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну. - С отцом и сестрой, не забудь, - тихо сказал князь Андрей. - Всё равно одна, без моих друзей: И хочет, чтобы я не боялась. Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела. - Всё‑таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] - медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены. Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками. - Non, André, je dis que vous avez tellement, tellement changé: [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился:] - Твой доктор велит тебе раньше ложиться, - сказал князь Андрей. - Ты бы шла спать. Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате. Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал. - Что мне за дело, что тут мсье Пьер, - вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. - Я тебе давно хотела сказать, André: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что? - Lise! - только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала: - Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад? - Lise, я прошу вас перестать, - сказал князь Андрей еще выразительнее. Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать. - Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал: отчего: потому что: Нет, извините, чужой тут лишний: Нет, успокойтесь: Прощайте: Князь Андрей остановил его за руку. - Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер. - Нет, он только о себе думает, - проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез. - Lise, - сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено. Вдруг сердитое‑беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом. - Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] - проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб. - Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] - сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.
